На этой громкой ноте Регина Эдуардовна огибает меня и мой чемодан и, махнув рукой на прощание, исчезает в дверном проеме.
Растерянно смотрю ей вслед. Не верю, что все это происходит со мной.
– Твое место у холодоса на втором ярусе, – говорит лениво одна из девчонок. – И на тумбочку замок купи, чтобы нам потом не предъявляла. Хозтовары тут через два дома.
– Ага, – невнятно бормочу, подхватываю чемодан и разворачиваюсь к выходу из комнаты.
– Что, поплакать сначала пошла? – девчонки за спиной ржут.
– Типа того, да, – захлопываю за собой дверь.
В коридоре, кроме стен и полов, ничего нет, и я не придумываю ничего лучше, как усесться прямо на ступеньки на лестнице. Мимо шныряют студенты вверх и вниз, но всем на меня абсолютно плевать.
Смахиваю блокировку с экрана телефона и зависаю, пытаясь придумать, как поступить.
Мне нужна помощь, но просить ее у родителей совсем не хочется. Они были против моего переезда в Москву. Особенно отец. Он предлагал остаться учиться в Новосибирске. Приехать в столицу – мое личное решение, и на тот момент оно казалось мне очень крутым и взрослым. Я поступила на бюджет сама. Сама подала заявку на общежитие и попросила родителей не присылать мне денег, убедив их в том, что вполне способна прожить на рекламе со своей странички.
И что теперь? Признать поражение в первый же день?
Денег на съемную квартиру у меня нет. Точнее есть, но тогда мне стоит отказаться от еды на ближайший месяц.
Поехать в гостиницу? А потом что? Да и во сколько мне обойдется номер в отеле в Москве?!
Вернуться в комнату и смириться?
Вот черт, я и правда не представляю, как буду жить в таких условиях: без компа, без шкафа, с душем через день и замком от соседок на тумбочке.
Это провал.
Сделав пару глубоких вдохов, решаюсь позвонить предкам, мысленно готовясь выслушать папино «я же говорил».
Повлажневшими пальцами выбираю нужный контакт.
Гудки…
– Пашка, привет! Ну ты как? Уже обустроилась? Всей семьей ждем видео – как там наша юная блогерша! Мать даже пирог испекла.
– Пап… – вздыхаю, жмурясь и растирая лоб от досады, – тут такое дело… Мне комнату дали на восемь человек, даже стола своего нет, туалет один на этаж, я… – всхлипываю от жалости к самой себе. Мысленно съеживаюсь, ожидая от отца моральной порки, которую я, конечно же, заслужила, потому что действительно надо было серьезней подойти к вопросу собственного жилья. Но вместо подробного объяснения, какая я безответственная, папа неожиданно бросает в трубку «понял, сейчас», а через минуту мне смской прилетает адрес моего очень дальнего родственника, которого я видела всего-то один раз лет пять назад, и приписка, что он с радостью готов меня разместить.