Я встряхиваюсь, чувствуя, как внутри поднимается и сосредотачивается что-то холодное.
Мое настроение передается ей, напряжение повисло в воздухе, еще когда мы готовились к прощальному ужину. Сохранявшееся до сих пор фальшивое спокойствие начинало давать трещину.
И все же мы улыбаемся друг другу и чокаемся банками с пивом.
Улыбаемся, как друзья, хотя за улыбками и прячется тревога.
– Какая замечательная ночь, – говорит она, глядя в окно.
А может, она видит что-то за окном?
– Угу. Сейчас самое лучшее время. Скоро ночью будет нечем дышать.
– Да уж. Помнишь, как жарко было прошлым летом?
Мы болтаем о пустяках, ожидая момента, когда начнется настоящий разговор. Каждый хорошо понимает, что чувствует другой. Конечно, и у нас был свой медовый месяц, но потом между нами началась битва нервов, которая вспыхивала то и дело. В последнее время конфликты участились и вылились в непрекращающуюся войну на истощение. Еще одна причина покинуть это место.
Она протягивает мне палочки. Мы в унисон со щелчком разделяем их и тянемся к разложенной на чемодане еде.
– Поедешь куда-нибудь летом? – спрашивает она как бы между прочим.
– Пока не знаю. Совещаний всяких много. Даже не знаю, получится летом взять отпуск или нет, – отвечаю тем же тоном. – А ты послезавтра во Вьетнам? И летом отпуска не будет?
– М-м. Думаю по частям брать. Так что в сентябре, может, еще куда-нибудь соберусь.
Завтра она остановится у подруги, и на следующий день они вроде бы вдвоем отправятся во Вьетнам. Чемодан, заменяющий нам сейчас стол, должно быть, набит всем необходимым для приятного отдыха. Я воображаю, как она стоит на пляже.
Почему-то она представляется мне во вьетнамском платье аозай, в плоской широкополой шляпе из выбеленной соломы.
Я накладываю на бумажную тарелку салат и оцениваю сложившуюся ситуацию.
Мы будто играем в музыкальные стулья. Есть такая игра, когда люди бегают вокруг стульев в ожидании команды сесть, и каждый надеется, что успеет занять последний свободный стул, и места не хватит кому-то другому.
Однако в нашем случае победитель не получит ничего. Скорее каждый из нас хотел бы усадить другого и остаться стоять, и это почему-то вызывает раздражение.
– У тебя волосы отросли, – говорю я.
Она смотрит на меня с удивлением, на ее лице появляется слабая улыбка.
– Только что заметил?