– Кто ты, старик, назовись? – Саммаэль зашёл за каменную ладонь и обернулся на старика, осознавая, что разговаривает не с простолюдином.
– Имя моё громкое для здешних мест, я бы очень хотел его забыть, как страшный сон, но оно, я знаю, будет преследовать меня, даже после смерти…
– Это Фер Геомант! – подскочил гонец Аластор к старику и упал перед ним на колени. – Простите меня милорд, что так долго… – он взял руку старика и приложился к ней челом (лбом). Гонец хотел плакать от вида своего правителя, но ему что-то мешает. Может это напряжённая ситуация, может выдержка, но он не позволил себе проронить слёзы.
– Бесконечно долго, Аластор… – старик отнял свою руку и возложил её на голову гонца, прощая его. – Он всё и всех уничтожил…
– Кто Он? – Саммаэль подошёл к старику и хотел даже отдёрнуть его силой, но встретил усталый взгляд, что не пытается даже сопротивляться его вопросам.
– Он, чьё имя я не желаю произносить…
– Похоже, с ним по именам не поговоришь, – как и прежде улыбнулся Конрад, абсолютно не имея представления с кем разговаривает, да ему и нет дела до этого, он прибыл выполнять свою работу.
– Люцифер? – Саммаэль знал ответ на этот вопрос, но для себя он должен был услышать ответ.
– Да, – выдохнул старик.
– Где он сейчас?
– Мёртв, как и все те, кто посмел ему возразить. Цитадель стала им надгробием, а залы усыпальницей, – старик вздохнул с глубочайшей болью в сердце и Саммаэль увидел всю эту боль в его глазах. – Он хотел создать здесь новый мир и даже успел дать ему имя – Ад.
– По мне этому место больше подходит – Пандемониум, ведь только это здесь и осталось.
– Сейчас это не важно, для Него это должен был стать новый мир.
– Мир, – усмехнулся Саммаэль, – Мир – это самая сложная цель. Вижу Люцифер переоценил свои силы. Всего чего Он добился – это прекращение войны, разрушение, а вот Мир – это уже нечто совершенно иное и именно для него Церковь явила нас.
– Прискорбно, инквизитор, что вы хвалитесь итогом здесь и сейчас, находясь в неведенье событий. Уверен всю информацию вы черпаете из запоздалого доклада моего гонца Аластора и я повторюсь, это прискорбно…
– Так это основная цель канцелярии, для этого мы здесь. Нет времени скорбеть о мёртвых, старик, нужно восстанавливать Мир.
– Я скорблю не о мёртвых, но о живых. Бремя смерти несут те, кто остались стоять на её пороге. Им придётся вновь учиться жить со знанием, что ничто никогда не будет прежним и с надеждой смотреть в будущее…