После сказанных слов, Виктор Иванович, взвинченный утренним солнцем, помчался вниз по лестнице.
– А зачем их вообще вниз-то убрали, если доставать потом? – Спросил Марк у Владимира.
– Зима, – начал Владимир, тщательно подбирая слова. – Замерзнуть могут. А внизу безопасно. Весной достаем, когда теплеет.
Марк удовлетворенно кивнул и последовал за мужчиной в красной шапке.
– Поднимаем, – донесся до Марка шепот Виктора Ивановича.
В самый последний момент, когда колодочка была оторвана от деревянного настила, Марк обратил внимание на приоткрытый леток и на пчел, что вылезали наружу, с красными как у бешеного быка глазами и пеной сочившийся оттуда, где у насекомых, обычно располагался рот. Одно из насекомых взметнулась вверх. Мужчина вскрикнул, и, выпустив из рук ручку короба, схватился за открытую шею. Колодочка в тот же момент рухнула на землю и разлеталась на мелкие щепки. Пространство в считанные секунды заполнилось густой тучей разъяренных пчелиных воинов.
– Наверх, – закричал Виктор Иванович.
Марк в панике рванул к двери наружу.
– Закрой дверь, – добавил Виктор Иванович.
После услышанного указания, Марк поступил именно так, как, по его мнению, следовало поступить. Перед самым носом Виктора Ивановича, он закрыл дверь погреба, оставив того внутри. Когда изнутри доносились стуки и вопли, Марк, вспоминал слова Виктора Ивановича: «нас они не тронут. Мы ведь с Владимиром хозяева. Мы с ними ладим». Тогда он ему поверил, но сейчас, придерживая дверь снаружи, и слушая дикие крики, он спрашивал себя: «все ли правильно я сделал?».
Вечером того же дня, Владимир и Марк, вооружившись столярными инструментами, сбивали новый короб. Они на пару распиливали доски, сбивали их гвоздями, орудуя молотком с большим набалдашником и пилой «дружба», а после все еще раз промеряли мерной рулеткой. Марк старался поспевать за Владимиром, но тот словно имел в распоряжении еще несколько рук, делал все – быстро и точно.
– Не переживай, за этого болвана, – сказал Владимир. – Ему следовало проверить все летки, перед тем как вытаскивать колодочки. Сам виноват.
– Угу, – ответил Марк, хоть и на самом деле, его жгучей болью снедало чувство вины.
– С этой старой развалюхой ничего не станется. Пчелиный яд, укрепляет организм.
Марку сразу вспомнилось, как именно укрепили пчелы организм Виктора Ивановича. Когда Владимир услышал вопли, он в туже секунду был уже на последней ступени в подвал. Одним движением он раскрыл дверь, вторым вытянул истерзанного силой природы Виктора Ивановича. Глаза у мужчины лезли из орбит, лицо больше походило на заскорузлый помидор, а верхняя одежда была изорвана в клочья.