– Вранье, вероятно, – махнул рукой учитель арифметики Лобов, получивший мгновенный отпор от всего преподавательского состава городского училища.
– Как же враньё!? – раздраженно укоряли разгорячившиеся товарищи поборника точных наук. – Все ж верят! Золотопромышленник Бокин миллион за чудо давал! В газетах написано! И ученые высказывались. Там, дураки по-вашему?! Да?
– А вы читали газеты те? – не унимался Лобов, призывая коллег к потугам логического мышления. – Какие там доказательства? Чем они подкреплены? Какими фактами? Сплошная беллетристика!
И хотя фактов в учительской было, кот наплакал, но сдаваться никто не собирался. Так и спорили они до тех пор, пока сторож Еремей не забренчал колокольчиком, призывая спорщиков к уроку.
Не осталось в стороне всеобщего волнения и уездное начальство. Они собрались в доме вдовы фабриканта Глухова – Анастасии Павловны.
– Этакая удача! – радовался земский начальник Милютин, часто поднимая вверх указательный палец. – Теперь о нас многие услышат! Такое дело и до государя императора вполне дойти может. До самого верху, так сказать… Такой земляк… Господа, может быть, нам следует объявить подписку на памятник господину Буланкину. Я уж в городском саду и место присмотрел.
– Погодите вы с памятником, Илья Николаевич, – слегка осадила радостного начальника Анастасия Павловна, – пусть сперва этот купец нам покажется, а уж потом и решим…
– И то верно, – поспешно согласился с вдовой мировой судья Брыкин. – Нечего заранее дифирамбы слагать, посмотрим сперва, а то уж больно велика честь… Мало ли, чего он там отыскал… У нас, поди, каждый день люди чего-нибудь да отыщут… Что ж всем памятники после этого ставить? Правильно я говорю, Анастасия Павловна?
– Неужто правда, что череп тот магической силой обладает и всякую болезнь излечить может? – вздохнул почтмейстер, поглядывая через приоткрытое окно на темнеющую улицу. – Непременно прикоснуться хочу.
– Болтовня все это, – прибил на столе комара уездный воинский начальник штабс-капитан Хрюкин. – Не верю!
– Еще один Фома неверующий, – заегозил на стуле попечитель городского училища Смуров. – Флюиды у черепа того. Наукой доказано!
Все заспорили, и только полицейский исправник здешний – Иван Иванович Ермаков, молча, сидел в углу межу большим черным роялем и увядающей пальмой.