Удивительное дело, но Ло, казалось, не замечал происходящего. «Вероятно, он решил, что я хочу возродить нашу былую дружбу и потому не представляю опасности», – подумал Пин. Как бы то ни было, Ло похлопал Пина по спине, когда тот предотвратил падение Юн в яму, и коротко бросил: «Я рад, что мы снова ладим» – на следующий день после ночевки в деревне Сюнцунь, когда они занялись отливкой пуль. Ссору с пьяным Шаоху Ло попросту проспал.
Когда взвод добрался до передовой, представлявшей собой километр пулеметных позиций на холмах и недостроенные кирпичные домики-доты в окружении редкого бамбукового леса, солдатам поручили помочь инженерным войскам закончить строительство укреплений, после чего занять оборону и удерживать позиции любой ценой. За лесом протекала река Фуцзян, а за ней, на восточном берегу, располагался город Наньфэн, где за толстыми крепостными стенами прятались гоминьдановцы, дожидавшиеся прибытия танков и артиллерии, без которых они не решались форсировать реку. Задача Третьего корпуса заключалась в том, чтобы захватить город до того, как к трусливому противнику прибудет долгожданное подкрепление, и, таким образом, лишить врага возможности создать плацдарм, с которого он мог бы развернуть наступление на Тецзиншань. «Поскольку наш взвод хорошо зарекомендовал себя, когда командование следовало тактике засад, – объяснил лейтенант Дао, – в атаку нас первыми не пошлют. Мы останемся здесь. Когда доты закончат, займем в них оборону и будем ждать. Огонь откроем, когда наши товарищи по оружию выманят врага из его логова».
Подобную тактику уже применяли неоднократно, с единственной лишь разницей, что теперь огонь по противнику предстояло вести не из лесной чащи, а из дотов. На первый взгляд план должен сработать в точности так, как и раньше, но Пин никак не мог отделаться от ощущения, что в задумке есть какой-то изъян. Как-никак раньше враг не знал, за каким деревом скрывается тот или иной красноармеец, а теперь противник будет в курсе, что по нему ведут огонь из дотов. Некоторые бойцы во взводе начали возражать, но лейтенант Дао оборвал их, сказав: «Командованию надо доверять. Вспомните, нам хоть раз прежде отдали дурацкий приказ? То-то же. Так что отставить сомнения».
Несмотря на ободряющие слова лейтенанта, Пин никак не мог избавиться от гнетущего чувства тревоги. Он представил, как Хай-у бросается на позиции гоминьдановцев с мечом наголо. «Хорошо, что его ранило, – подумалось оружейнику. – Будь он сейчас тут, его могли бы перевести в ударную группировку. Раз он мастер кун-фу, пусть и идет в первых рядах штурмовать позиции врага. Вот вам еще одно доказательство, что хвастовство и себялюбие до добра не доведут!»