), думая, что, если его убрать из смены времен года, он всегда будет иметь зеленые листья (что может доказать каждый), – когда я делал все это, я работал для своего личного удовольствия; но это не причина, по которой эти исследования не были полезны для развития науки, и не причина, по которой они не были допущены в сферу практической работы специалистов.
То же самое и с нашими психическими исследованиями; только с ними связано немного больше страсти и предрассудков. С одной стороны, скептики крепко держатся за свои отрицания, убежденные, что они знают все силы природы, что все медиумы – обманщики, а все экспериментаторы – идиоты. С другой стороны, есть доверчивые спиритуалисты, которые воображают, что у них всегда есть духи на побегушках за центральным столом, которые с величайшим хладнокровием вызывают духов Платона, Зороастра, Иисуса Христа, Святого Августина, Карла Великого, Шекспира, Ньютона или Наполеона и которые в десятый или двадцатый раз собираются побить меня камнями, утверждая, что я продался Институту из-за глубоко укоренившегося и упрямого честолюбия, и что я не смею заявить о своей поддержке идентичности духов из страха раздражать моих прославленных друзей. Представители этого класса так же отказываются от удовлетворения, как и представители первого класса.
Тем хуже для них! Я настаиваю на том, чтобы говорить только то, что я знаю; но я говорю это.
И если то, что я знаю, неприятно, тем хуже для предрассудков, всеобщего невежества и воспитанности этих знатных господ, в глазах которых максимум счастья заключается в увеличении их состояния, погоне за прибыльными должностями, чувственными удовольствиями, автомобильными гонками, ложей в Опере или пятичасовым чаем в фешенебельном ресторане и чья жизнь растрачивается по путям, никогда не пересекающимся с путями увлеченного идеалиста, и которые никогда не знают чистого удовлетворения своего ума и сердца или удовольствий мысли и чувства.
Что касается меня, скромного исследователя огромной проблемы вселенной, я всего лишь искатель. Кто мы? Мы едва ли пролили луч света на этот вопрос больше, чем в то время, когда Сократ изложил в качестве принципа максиму: «Познай самого себя», – несмотря на то, что мы измерили расстояния до звезд, проанализировали солнце и взвесили миры пространства. Разве разумно, что знание самих себя должно интересовать нас меньше, чем знание макрокосма, внешнего мира? Это неправдоподобно. Поэтому давайте учиться, убежденные, что все искренние исследования будут способствовать прогрессу человечества.