Оливер смеется, а я уже раздумываю, через сколько дней сказать ему, что мне больше не нравится гитара и я забросила уроки.
***
Вечером я делаю то, чего боялась больше всего на свете. Открываю ноутбук, нахожу в соцсети Джейка и некоторое время смотрю на его аватарку, на которой он сфотографирован со спины: едет на скейте на фоне закатного неба. И он в сети.
Барабаня пальцами по колену, я сажусь по-турецки, притягиваю ноутбук ближе к себе и нехотя нажимаю плашку «добавить в друзья».
Крепко зажмурившись, шумно выдыхаю. Я и правда сделала это.
Через минуту приходит сообщение.
Джейк Элфорд: В друзья? Еще чего.
Микки Рамирес:Можно попросить тебя еще кое о чем?
Джейк Элфорд: Неужели попросишь поставить лайк? Или речь снова пойдет о голых младенцах?
Микки Рамирес: Ха-ха, я уже говорила, как мне нравится твой юмор? В общем, воспринимай эту просьбу как шантаж голыми младенцами, если хочешь.
Джейк Элфорд:Горю от нетерпения узнать подробности.
Микки Рамирес:Если Олли вдруг спросит, скажи, что учишь меня играть на гитаре.
Джейк Элфорд: Зачем ты описываешь мне свои сексуальные фантазии, Микаэла?
Закатив глаза, я нажимаю на иконку с камерой: натянув улыбку, показываю в объектив средний палец и отправляю фото.
Джейк Элфорд: Переслал твоей маме.
Не верю, что это происходит, но Джейк Элфорд только что заставил меня рассмеяться.
Джейк Элфорд: Ладно, в чем дело?
Микки Рамирес: Олли подумал, что у нас с тобой что-то есть из-за того разговора в скейт-парке. Поэтому если спросит, просто скажи, что дал мне пару уроков игры на гитаре. Хорошо?
Джейк Элфорд:Брось. Из-за одного разговора, серьезно?
Нет, еще из-за того, что я помню твой любимый цвет, кретин.
Микки Рамирес: Ну так что, если спросит, скажешь? Пожалуйста.
Джейк Элфорд: Ты в курсе, что при шантаже люди не используют слово «пожалуйста»?
Микки Рамирес: Лучше буду шантажировать тебя вежливо, ведь если напишу все то, что я о тебе думаю, то попаду в черный список. Я будто веду переговоры с террористом.
Джейк Элфорд: Микаэла?
Микки Рамирес: Джейк?
Джейк Элфорд: Зачем ты вообще отчитываешься? Вы же друзья.
Микки Рамирес:Потому что не могу сказать правду, но и не хочу, чтобы он думал, что у нас с тобой что-то, чего мне не простит ни одна церковь.
Джейк Элфорд: А церковь прощает ложь?
Микки Рамирес:Моя да.
Джейк Элфорд