В стаб мы вернулись уже за полночь. Предусмотрительная Слеза закинула для меня в фургон новый комплект камуфляжа и ботинки, поэтому рядом с ней впереди, в соседнем пассажирском кресле, я сидел уже ни разу не босяком.
Зевающие охранники открыли ворота и отступили в сторону, давая проезд нашему фургону без осмотра кузова, как почётным жителям Крынки.
Слеза надавила на газ, и мы покатили по пустым ночным улицам разыскивать гостиницу крестников, название которой Жаба нам обоим скинул сообщениями в отрядном чате ещё несколько часов назад.
Глава 2, в которой поначалу ничто не предвещало беды…
Мы вышли из стаба ещё затемно, с набитыми под завязку всякой всячиной рюкзаками за спиной и оружием на плечах. Подаренный фургон оставили в Крынке, потому как в черноте, куда мы направились, любая техника выходила из строя практически мгновенно, и финальный марш-бросок по пустыне нам предстояло одолеть на своих двоих.
С первыми солнечными лучами мы как раз пересекли границу степи и черноты. Среди угольно-чёрных дюн мёртвой пустыни заросшие чахлой травой островки растрескавшейся земли попадались нам на глаза ещё примерно с километр, а дальше, до самого горизонта, растянулось чернильное море то ли праха, то ли песка.
У нас со Слезой уже имелся опыт хождения по черноте. И разумеется, мы предупредили новичков (хотя какие они теперь, в задницу, новички с девятнадцатым и двадцать первым уровнями – всё ж таки часть обрушившейся на меня лавины очков развития в виде отрядных бонусов накрыла и остальных членов отряда), что путешествовать здесь чертовски тяжело, даже не столько физически, сколько морально. Это проклятое место словно вытягивало из любого существа живительную энергию, и при длительном пребывании здесь наваливалась такая махровая апатия, что игрок забывал обо всём на свете, терял цель и вкус к жизни, падал на чернильный песок, и через считаные секунды его рассыпающееся прахом тело становилось частью черноты.
Но, как говорится, слова словами, а пока не испытаешь услышанное на собственной шкуре, по-настоящему тебя фиг проймёт.
Первым вкус к жизни, как ни странно, утратил Жаба. Несмотря на то что этот крестник был больше и здоровее коротышки Скунса, да и двумя уровнями выше товарища, Жаба зашатался, как пьяный, уже в начале второго часа нашего путешествия по черноте.