– Верно, сказано, – Таня обернулась и улыбнулась Юлии.
– Тебе хорошо, – тихо проговорила Оля, – ты уже полмира объехала, много видела, а я…
– А ты только пляжи и ночные клубы, – перебив Ольгу, засмеялся Илья.
– В Крыму была? – спросила Таня.
– Нет.
– А надо бы. Там наши предки приняли православие. Херсонес Таврический его колыбель. Побывать в пещерных монастырях, в генуэзских крепостях, хорошо сохранившихся до наших дней, интересно и познавательно. Согласно Кючук-Кайнарджийскому мирному договору Крым стал частью Российской империи и вошел в ее состав как Таврическая губерния. В девятнадцатом веке Ливадия стала южной резиденцией русского императора. В Ялте, Ливадийском дворце решалась судьба мира по итогам второй мировой войны. Уж это-то вы должны знать. А города: Феодосия, Керчь, Севастополь и его защитники в двух страшных войнах; великие полководцы, которые не жалели своих жизней за Россию; потопленные русские корабли у входа в Севастопольскую бухту….. Вы о Крымской войне знаете? Вам в школе о ней рассказывали? А ведь они нас обложили тогда и с юга и севера. – Тяжело вздохнув, Таня махнула рукой. – Впрочем, это их постоянная тактика.
– Ничего им в школе теперь не рассказывают и в учебниках не пишут. У них теперь новые учебники, оттуда…, – Юлия закатила глаза. – Вы с Кириллом последние кого учили русской истории. Зато они знают про «чудовищный» Советский Союз, даже чего и не было, но ловко придумано. Лапши наварили с избытком, и теперь вешают им на уши. Безграмотное поколение растет.
Таня была удивлена произнесенными словами Юлии. Такого она от нее не ожидала.
Хотелось сказать «браво», но боялась нарушить сложившееся равновесие в комнате.
– Пожалуй, – с грустью согласилась с ней Таня. – Но они ведь бывали, я думаю, и неоднократно, в Париже, спускались, по-видимому, в парижское метро. Что вы думали, когда в парижском метро проезжали станцию под названием «Севастополь»? – Обращаясь к Андрею и Илье, спросила Таня.
Она оглядела комнату. Все молчали.
– И не задали себе вопрос, почему так названа станция? А надо бы! Или подумали, что это из-за любви к нам? – Таня саркастически улыбнулась, – Нет! Они ее так назвали, потому, что Россия проиграла войну, и по Парижскому мирному трактату ей было запрещено иметь на Черном море военно-морские силы. В честь этого в Париже и Лондоне был салют, гуляния, праздник, одним словом. В честь победы над нами и была названа так станция метро. А мы ведь знаем, что там, в русском славном городе Севастополе в склепе Морского собора святого Владимира лежат рядом лучшие из лучших русских флотоводцев: адмирал Лазарев и его ученики: Корнилов, Нахимов и Истомин. И какие при этом испытываешь чувства, когда проезжаешь мимо? Я лично испытываю чувство горечи и еще гордости за наше отечество. В Центральном военно-морском музее Санкт-Петербурга висит картина Айвазовского, на которую стоит внимательно посмотреть не только со стороны ее художественной ценности, а и как на ценный исторический документ. Она называется «Смотр Черноморского флота в 1849 году». В парадном строю выстроились корабли Черноморского флота, а в правом углу картины художник изобразил Николая I, принимающего парад, а за его спиной, на почтительном расстоянии, морских офицеров: Лазарева, Корнилова, Нахимова и Истомина. Айвазовский был свидетелем парада в 1849 года как спутник императора. Когда смотришь на изображенные корабли, то понимаешь, что именно они через четыре года будут участвовать в победном Синопском сражении, а затем будут затоплены своими экипажами на Севастопольском рейде. Это им установлен памятник в Севастополе. В нашем Севастополе! Это наш – русский город, морская крепость и только русские корабли там должны быть. Это их дом! Вот я и думаю, почему бы нам не назвать одну из станций метро «Победа над Германией», а другую – «Победа над галлами».