Она ведет нашу беседу. Более энергична или просто так складывается?
– Нравится думать, делать выводы. Процесс нравится. А цель всего этого – прибыль банка. Дело важное, но не очень хочется посвящать ей жизнь.
Она с интересом смотрит на меня, я продолжаю:
– И вообще, это не совсем мое. Я хочу анализировать не финансовые показатели, а живое – повести, рассказы. Много читаю. Написал несколько критических статей. Почти все опубликованы. Вот чем я хотел бы заняться. Это по-настоящему мое. А банковская аналитика лишь некий этап в жизни. Затянувшийся… Но сейчас деньги платят за такую работу, а не за критические статьи. – А еще, – продолжаю делиться сокровенным. – Знаешь, о чем иногда думаю?
– Рассказывай, мне интересно.
Инесе кладет локти на стол, устраивает щечку на ладонь. Готовится слушать!
– Хочу открыть книжный магазин. Я смог бы подобрать хорошие книги, знаю и люблю их. Каждому, кто придет, что-то подсказать. Привлек бы людей. Вот такой бы мне магазин, как тот, что рядом с твоим антикварным. Большого не нужно. И время оставалось бы – на те же критические статьи. Они в самом магазине рождались бы, когда рассказывал бы людям о книгах. Но в Москве это невозможно – все занято торговыми сетями. Да и налоги высокие. Так что это несбыточная мечта.
– Все когда-нибудь встанет на свои места. – Инесе кладет свою руку на мою. Гладит ее. Моя рука отвечает ей.
– Не представляю пока, как это может произойти. Но… Но я верю тебе, – говорю я.
Это действительно так. Не знаю, сколько времени мы сидим молча. Руки разговаривают между собой…
– Давай, наконец, чай пить, – наконец говорит она.
Берет чайник, а он уже опустел. Наверное, пора и честь знать:
– Знаешь, мне, надо собираться. Это я отдыхаю, а тебе завтра на работу.
– Верно, я встаю очень рано. Каждое утро – гимнастика, пробежка по пляжу. А затем – в антикварный.
– Но ведь магазин открывается только в десять.
– Я прихожу раньше. Надо все подготовить к открытию.
Никаких особенных дел перед открытием там нет, думаю я. Завтра уж точно не будет после сегодняшней уборки. Просто не хочет быть одна дома, тоскливо.
– Спасибо тебе за то, что разрешила проводить, и, конечно, за чай, – говорю я, вставая.
Насчет чая лукавлю. Люблю крепкий и черный. А этот – какое-то травяное пойло. Впрочем, дело вкуса.
Она спускается вместе со мной. Мы снова на крылечке. Снова выкуриваем одну сигарету на двоих. Не хочу уходить, я знаю, что мне будет не хватать ее, знаю, что буду ждать, когда снова увидимся. Остаться бы. Но не решаюсь и заикнуться об этом. Рано еще. В любом случае. Не говоря уже о моем браке. Но думать о нем сейчас я просто не могу.