– Какие у вас проблемы с капитаном, барон? – спросил он благодушным приятельским тоном. Словно завел речь о погоде.
И почти сразу же начал атаку.
– Никаких ровным счетом, – ответил Вальх, уступив несколько шагов.
– Вы не желаете следовать за ним, как за командиром, я прав?
– Отчасти, – признал барон.
Он больше не пятился, а умело отражал все выпады Маскариля.
– Полностью, – настаивал тот на своём. – Вас раздражает его низкое происхождение. И то, что он на контракте.
– «…наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит…» – процитировал барон.
– Неплохо, – одобрил Маскариль. – Но с каких пор в Райдо отсылают к Писанию?
– Я образованный человек, – заметил барон.
– Допустим. Но ваше раздражение статусом Гарру только верхний слой.
Маскариль несколько умерил пыл атаки, чтобы не сбивалось дыхание во время произнесения длинных фраз. Это выглядело бы как слабость.
– Правда и что же на более глубоком уровне? – спросил Вальх.
Барон попытался нанести удар сбоку, но Маскариль легко отвел его клинок.
– Вас раздражает его компетентность, верно? – продолжил нажимать он как в разговоре так и в схватке.
– Вы отлично фехтуете, милорд, – заметил Вапльх, которому пришлось вновь отступить на несколько шагов.
– Драки в кабаках могут многому научить, – сказал Маскариль. – Там всем наплевать, какой у вас титул.
– Драться с горожанами это низко.
– Война ничем не отличается от драки в кабаке, барон, – Маскарил перестал двигаться и лишь выставил клинок в направлении противника. – Чем раньше вы это поймете, тем лучше для всех. Ваши странные понятия о чести только отдаляют победу.
– Что же, по вашему, на войне нет места чести?
– На войне иная честь.
Барон опустил шпагу. Маскариль ответил тем же.
– Слушайте, милорд, – сказал Вальх несколько виноватым тоном. – В мирное время мы могли выбирать, где служить. И я выбрал гвардию. Мне нравился дворец и дворцовая атмосфера. Все эти поклоны, шелест платьев, запах духов, шёпот, намеки, мелкие интриги. Нравилось быть при властителях этого мира. Ощущать сопричастность с чем-то важным. И все мы тогда полагали, что мир не закончится никогда. А он закончился и меня загнали на эту жестянку, где приходится жить в крохотной каюте, есть вместе со всеми, где невозможно даже нормально пописать.