Толстый приподнялся и протянул свою огромную лапищу Рыжей, та ответила ему тем же, сцепившись в братском рукопожатии и прислонившись к его лбу своим.
– Сука, Толстый, я ж думала ты умрешь там! – она весело засмеялась, увидев глаза Толстого, на которые наползли капельки слез, – я рада, что ты жив.
– Не было печали – яйца прижали, ну а что ж делать-то, у меня еще много запланировано, рановато мне помирать! – Толстый зашелся хохотом и отпустил руку Рыжей, – но я на такое больше не пойду, возраст уже не тот, да и, – он погладил себя по животу, – брюхо едва живое, беречься надо.
– Твоя правда, – Рыжая не могла убрать улыбку с лица, так приятно ей было видеть своего товарища в добром здравии и рассудке. – Чем трапезничаете?
Прежде чем Вук успел ей хоть что-то ответить, Толстый опять зашелся хохотом, сотрясая весь огромный стол своими телесами и раскачивая на скамье так, что ножки едва справлялись с его весом.
– Щи, хоть хер полощи! – едва дыша ответил он и продолжил хохотать.
Похоже, Толстый был чересчур рад тому, что они все остались живы и без особых увечий. Вук лишь махнул рукой и повернулся к Казимире, мило воркуя с ней. Агнеша недовольно цокнула и отвернулась, не собираясь смотреть на их прелюдии.
– Ревнуешь? – Вук хитро улыбнулся, притягивая Казимиру к себе ближе за талию.
Возмущенная ведьма, тем, что ее сейчас назвали способом самоутвердиться, шлепнула его по щеке и отодвинулась подальше. Рыжая довольно хмыкнула и уткнулась в тарелку. Живот урчал так, будто она не ела несколько дней.
– Кстати, а сколько прошло с того момента? – Она и в самом деле забыла уточнить этот вопрос, голова была забита совсем другими мыслями.
– Больше двух седьмиц…
– Двух?! Седьмиц?! – Рыжая поперхнулась горячим супом и стала вытирать рот рукой. – И все это время я была без сознания?
– Ну, нет конечно, просыпалась, щебетала на птичьем, мы кормили, поили тебя, чтоб не померла, а потом ты обратно засыпала. Ты без сознания страшно кричала, ругалась и пыталась убить то ли себя, то ли нас, до того как мы тебя пристегнули, – Казимира пожала плечами и тоже стала кушать, даже не обращая внимания на обиженное лицо Вука. – В какой-то момент мы уже подумали, что ты не очнешься и так и помрешь, но все обошлось.
– Помру? – Рыжая развела руками, но никто не продолжал разговор на эту тему, и пришлось смириться с их поведением и продолжить есть. – Вы за меня даже не переживали?