Красный камень обуглился в чёрную ночь,
из квадрата Малевича вылетел дух,
под руками моими не мир, а колчан,
и стрела догоняет стрелу,
расщепляет стрелу.
Я один, как всегда. Я с друзьями один,
я один на безмолвном стекле мостовой.
Я пытаюсь идти, я пытаюсь простить,
но стрела расщепляет стрелу.
Как всегда.
Сальвадор, Сальвадор, мне понятен твой торс,
исковерканный рабством причин,
но стрела, как всегда, догоняет сестру
приговором растерзанных тел.
В забытьи, у свечи, колебания строк
продолжают отпущенный век,
но и краски уже превращаются в струп,
и надет капюшон, и надет.
Я пытаюсь идти, но слова отрицают слова,
и лишь пеплом усыпан мой лист,
приобщённый к свидетельству вех.
И разносится пепел, как прах.