Приезжай, попьём вина, закусим хлебом.
Или сливами. Расскажешь мне известья,
Постелю тебе в саду под чистым небом
и скажу, как называются созвездья…
Сейчас сюда уже никто не приезжает, наступает осень. У всех дела, заботы, семьи; изредка позвоним друг другу и снова разбегаемся в разные стороны. Это летом шумной толпой наполнялся мой сад, жарились шашлыки, пелись песни, весёлые компании ходили по грибы. А сейчас вокруг тишина, красота и снова философия. И воспоминания…
Как всё это давно было. Уже почти сорок лет прошло. Только вдуматься – уже сорок лет! У меня нет римского друга, которому я могла бы писать письма, поэтому придётся писать письмо самой себе. Письмо длиной в несколько десятилетий.
Впервые я увидела Ирину на дне рождения у моего друга Коли Юдина в далёком тысяча девятьсот семьдесят пятом году. Тогда мы вместе с Колей ходили в походы, были инструкторами водного туризма, и он однажды позвал меня в гости. Собралась старая компания Коли, которую я совсем не знала. С этими ребятами он прошёл много разных рек в предыдущие годы, все они давно не виделись, радовались встрече и были заняты собой, а мне оставалось только наблюдать со стороны. Ирина была с мужем, они сидели прямо напротив меня, и я сразу обратила на неё внимание. Очень скоро её муж вдребезги напился, и из-за этого ей пришлось рано уйти с ним домой. Мне она очень понравилась – красивая высокая черноглазая девчонка, видно, что умница. И вдруг такая история. Надо же, какая жалость!
Я забыла об этой встрече с Ириной, а через два года снова увидела её в походе на реке Кантегир в Саянах. Мы шли параллельно двумя группами: у нас был свой руководитель, а второй группой, где была Ирина, руководил Коля Юдин. Приключений за время похода было много, поэтому я как-то сначала и не придала никакого значения нашей встрече – в группе у них было много для меня незнакомого народа, но её я узнала сразу. Она снова была со своим мужем, и в самом начале маршрута у неё из рюкзака пропал батон колбасы из продуктовой раскладки. Вечером он был, а утром исчез. Потеря батона колбасы в походе – это не просто неприятность, а ЧП: мы находились посередине тайги, ни одного населённого пункта рядом не было, и пополнить припасы провизии было негде. Наша группа стояла лагерем рядом с ними, все недоумевали, куда колбаса могла деться, а некоторые ребята, именно из её компании, даже стали косо поглядывать на Ирину: не она ли сама, «громко урча и давясь», съела ночью этот батон. Ирина переживала и чувствовала себя не в своей тарелке. Но, как ни странно, никто из её друзей не заступился за неё, только я молча посочувствовала – мне она очень нравилась. Тайна пропажи батона так и не открылась. Даже через много-много лет, вспоминая этот случай, мы с Ириной недоумённо пожимаем плечами. Но то, что друзья не поддержали в трудную минуту и не поверили ей, очень её расстроило и обидело.