Я вспоминаю одного санитара, это был справедливый людоед, его потом выгнали из клиники. Я часто встречал его. Он всегда сидел на углу и публично вытирал слезы. Люди не выдерживали его страданий и часто бросали ему деньги. Потом он переселился на базар, и я потерял его. Мне говорили, что он теперь занимается борьбой и даже возмещает ущерб некоторым гражданам. У него благородное воспитание, он очень образованный человек, раньше он постоянно ходил в цирк смотреть акробатов и фокусников. Больные уважали его за его сильный властный характер и однажды вручили ему почетную грамоту.
Стоит во дворе помятая автомобильная кабина. Ребятишки залазят в нее поиграть в шоферов, садятся на изрезанное кресло, крутят обгоревший руль. Разумеется, когда-то на этой машине ездил настоящий водитель, делал рейсы за пивом, за кирпичом и так далее. После аварии машина превратилась в некую бесчувственную оболочку, но сохранилась эмблема, похожая на крошечную тарелку.
Сегодня я ходил в суд, меня пригласила бывшая жена, так как я хорошо разбираюсь в разных тонкостях. На улице – жара. В здании суда варится огромная масса народу, а судья помнит каждого персонально – вот что значит ежедневная тренировка зрительной памяти. В суде – скучно, адвокаты и прочие – нудные безграмотные люди. Впрочем, я был всего лишь наблюдателем, ни в коем случае не участником судебного процесса. Здесь пахнет свежей краской и тюрьмой. Здесь тяжело находиться, словно давит что-то. Мы очень долго прождали в коридоре, тут нет никаких скамеек, потом пробрались, наконец, в зал, где сидит судья. Судья – какой-то бешеный человек в наглых очках, он нас все время перебивал. У него на лице написано, что он хотя употребляет, но делает это в разумных количествах. Несмотря ни на что, суд прошел хорошо – это для меня очередная загадка.
В суде я познакомился с теоретическими критиками. Критики эти пребывают в самом естественном настроении – смеются постоянно. Они говорят, что вся действительная истина выдумана предыдущими поколениями. Они ходят за сметаной в соседний магазин, взяв с собой только пустую банку. Временами они догадываются, кто приносит им газеты. Иногда они собираются в отдельной комнате и пристально смотрят на своего нормального собеседника. Они готовы переварить очень много различной информации, вообще, они собирают всевозможные комплексные гипотезы, это усиливает их веру. Похоже, что они знают о каких-то мудрых явлениях, у них есть свои благодарные читатели, зрители и слушатели. Все эти люди крайне аккуратны, причем такой же аккуратности они требуют и от остальных.