С этими словами она с такой силой вырвала свои руки из цепких пальцев партнёра-танцора, что тот не ожидал и попятился назад, чуть не упал. Огляделась, рядом был пьедестал, не раздумывая, вбежала на него. Оказалось, что они кружились вокруг него. Сразу вспыхнули софиты, все танцующие обернулись, с интересом разглядывая её. Кто-то крикнул: «Браво»!
И толпа радостно зааплодировала, со всех сторон посыпались цветы и букеты цветов. Но тут подскакивает псина и старается стянуть Лану вниз. Она цепляется за ноги, но Лана, танцуя, отбивается от неё. Псина заходит с другой стороны и пытается ухватить за подол платья. Лана снова уворачивается от её цепкой пасти, чем разозлила псину. С разбега псина схватывает всё-таки Лану за руку и стягивает вниз. К ним подскакивает госпожа Вин зу с перекошенным от злости лицом, она визжит от ярости. Обвиняет и стыдит Лану за неразумность, за то, что она позорится на глазах у всех людей. Им стыдно за её поведение.
Пока вся троица шипела на Лану, вынуждая пятиться назад и не контролировать, в какую сторону идет, что-то сзади с треском распахнулось.
Это был обычный зал суда. «Да, с корабля на бал и обратно за считанные секунды», – с иронией подумала Лана. Её пригласили на скамью подсудимых. Судья – толстый, начисто выбритый старик. В огромных очках с толстыми линзами. Стукнул по столу указкой. Огляделся, нашёл детский игрушечный молоточек и стукнул им по толстой книге.
– Слушается дело под номером цать, цать, цать в отношении обвиняемой Ланы. Прошу, обвинение, вам слово.
– Я самооценка и пришла с обвинением, потому что устала долбиться в закрытую, непонимающую меня женщину. Мне надоело, да что лукавить, бесит то, что ты себя не ценишь. Ты ставишь себя ниже других. Ты не видишь своих заслуг. Ты позволяешь себя обижать. Ты не можешь сказать «нет». Ты боишься обидеть человека, когда тебя нагло унижают. Чужое мнение и поощрение важнее, чем есть на самом деле. Ты наступаешь себе на горло, чтобы не сказать лишнего, так думаешь ты. Пора что-то менять. Я прошу отправить её на повышение самоценности!
Следующая вышла эмоциональность.
– Я обвиняю тебя в том, что ты проглатываешь обиды и напраслину. Ты стесняешься выразить свои эмоции. Ты считаешь, что радоваться надо тихо. Ты боишься, что тебя неправильно поймут. Ты теряешь себя. Я прошу отправить её на проработку своей самости!