Я очень быстро был включён в штат их семейства. А вот Веру Света приняла холодно, но старалась этого не показывать. Впрочем, Вера не очень интересовалась Яковлевыми, это был не её круг людей, но благосклонно отпускала меня к ним на посиделки. Как же я любил это время, когда мы собирались у Яковлевых и говорили, говорили, говорили! И что только не обсуждалось у ребят на кухне за чаем с пирогами, сколько всяких идей и замыслов зародилось здесь, трудно даже сосчитать! Я просто отдыхал у них душой; с Верой у меня такого тёплого дома не получалось. Потом у нас родилась Маша, это снова на какое-то время сблизило меня с Верой, стёрло все взаимные претензии и недовольства, я начал надеяться, что наше с ней охлаждение друг к другу пройдёт; но через некоторое время мы опять начали отдаляться и как-то незримо в конце концов пришли к общему знаменателю: жить вместе, но так, как каждый считает нужным.
Мой самолёт прилетел в Москву ночью; интересное чувство: я вылетел из Красноярска в девять вечера и прибыл в Москву тоже в девять вечера, разница во времени равна длительности полёта; кажется, что проваливаешься в другое измерение времени, а на самом деле объяснение очень простое.
К одиннадцати часам я подъезжал к дому и думал, что моя Машенька уже спит, а Вере совсем ничего не хочется рассказывать. Моральная усталость наконец нахлынула на меня; я вдруг чётко стал осознавать, что нам всем очень крупно повезло выбраться из этой истории практически без потерь, ведь всё могло закончиться совсем плохо. А ещё могучий образ Светки нависал надо мной, напоминая о предстоящем разговоре с ней.
Дверь открыла Валентина Петровна и поднесла палец к губам – мол, тише, Маша спит.
– А вы почему не у себя дома? Поздно ведь, Вера где? Опять на своих посиделках, ещё не вернулась?
– Вера уехала…
– Куда?
– Сказала, что у неё срочная командировка, оставила тебе письмо. – Валентина Петровна протянула мне запечатанный конверт.
– Какая командировка, у неё сроду не было никаких командировок! – Я раздражённо швырнул куртку на вешалку. – Что она там удумала?
Я даже в страшном сне не мог представить, что могло случиться, если Вера вдруг сдвинулась куда-то с места из-за работы.
Валентина Петровна как-то виновато посмотрела на меня:
– Андрюша, я ничего не знаю… Я, пожалуй, пойду.