Шаркающие шаги по коридору и бормотание Гриши выдернули Диму из размышлений. Маша к тому моменту немного успокоилась. Больше не плакала, разве что хлюпала носом да не моргая смотрела в стену, словно видела сквозь нее.
Три сильных удара обрушились на дверь. На их дверь. Гриша сознательно или ввиду своего неадекватного состояния пропустил одну из комнат. Ребята оказались не готовы к такому. Каждый из них, руководствуясь логикой, понимал, что следующая на очереди дверь по соседству, та, с зеленой окантовкой и хлябающей ручкой – именно в нее постучит Гриша. Но он постучал в другую. В их дверь. И Маша вскрикнула от неожиданности. Она поняла, что натворила, но было поздно. Гриша услышал.
Он закряхтел, словно потешался над загнанными в угол ребятами, которых выдал один неосторожный звук. По двери чем-то заскребли. Видимо Гриша проводил по полотну ножом, а скорее всего пытался взломать замок.
Дима крепче обнял Машу.
Сергей схватил ножик со стола, маленький, для нарезки хлеба. Другого не оказалось. Вся тяжелая артиллерия на кухне – на общей кухне – куда не попасть, не пройдя по коридору.
– Хватай тоже что-нибудь, – он умоляюще посмотрел на друга. Но тот замотал головой.
В дверь заколотили. Отрывисто, сильно. Удары сопровождались безумными криками и руганью. Захрустели доски, они не предназначались для таких испытаний. Общежитие построили еще в Советском Союзе, и дверь в те времена являлась номинальным атрибутом. С момента роспуска НКВД никто ни к кому не ломился подобным образом, поэтому в массивном и неприступном дверном блоке попросту не было необходимости.
– У меня есть идея, – тихо сказал Дима, – мы должны притвориться, что продолжаем гулять. Давайте сделаем вид, будто всё еще пьяные и ничего не понимаем!
– Что? – Маша недоуменно посмотрела на Диму, а затем на Сергея. Тот тоже всем своим видом показывал, что нужны пояснения.
В двух словах, под удары в дверь, Дима обрисовал план. Времени на что-то другое не оставалось. Иной выход – накинуться на соседа и попытаться его обезоружить, но очевидно, что ему нечего терять – ни одного, так другого успеет ранить, если не убить…
Сосед ломился до тех пор, пока не хрустнула доска, к которой крепился замок, и дверь не распахнулась от финального удара плечом. Гриша сделал шаг через порог и внимательно осмотрелся.