Технология, которую они использовали, была тщательно проверена, и все тесты, которые проводились до сих пор, не выявили таких отклонений. Но сам факт того, что Роман начал воспринимать реальность по-другому, не выходил у неё из головы.
Леа знала: нейросети, хоть и были выстроены на базе передовых алгоритмов, имели странную способность адаптироваться, учиться, а иногда и подстраиваться под личность человека, с которым взаимодействовали. Что если, в какой-то момент, они начнут контролировать не только восприятие, но и поведение? Или хуже – манипулировать сознанием?
Её мысли прервал звук входящего сообщения. Это было письмо от Романа. Он просил встретиться, утверждая, что «нуждается в помощи». Она набрала номер, чтобы уточнить детали, но его голос, когда он ответил, звучал странно.
– Леа… я не знаю, кто я сейчас. Ты не поймёшь, но я вижу мир иначе. Я не могу объяснить, что происходит, но я не один. Они… они видят меня, слышат меня. Ты должна это увидеть.
Голос Романа стал напряжённым, а затем прервался, как будто кто-то пытался заблокировать сигнал. Леа замерла, и её пальцы, которые только что вбивали номер в телефон, стали замедляться.
Что, если то, что она видела как обычное улучшение когнитивных функций, на самом деле было лишь началом чего-то гораздо более опасного?
Сергей, один из её коллег, когда-то сказал: «Граница разума – это лишь вопрос времени». Теперь, с каждым днём, Леа всё больше ощущала, что эта граница уже прошла. И она была на грани того, чтобы войти в совершенно новый, неизведанный мир, где реальность и разум уже не будут тем, чем они были прежде.
Глава 2: Точка невозврата
Леа сидела в своём кабинете, уставившись на экран. Всё, что она знала о нейросетях, было на грани того, чтобы перевернуться. Роман был не единственным, кто испытывал странные симптомы после подключения. С каждым днём таких случаев становилось всё больше. Но всё это ещё не было доказательством того, что что-то серьёзно не так. Возможно, это просто эффект привыкания – мозг адаптируется к новой технологии, но в его процессе случаются сбои, которые кажутся чем-то мистическим.
Но когда она прочитала последнее сообщение от Романа, сомнения стали неотступными. Его слова были тревожными, а голос – дрожащим и слабо контролируемым. Он писал, что «внутри системы» он начал слышать «их» голоса, которые просили его о помощи. Кто-то или что-то проникало в его восприятие.