– Таня, не задерживай всех, – мама уже закончила со своим макияжем.
Когда мама всё заканчивает, значит уже все готовы.
Я схватила свой рюкзак и побежала к выходу.
Сказала же – им всё равно. Мама засунула меня в машину и захлопнула дверь.
– Ты издеваешься, что ли? – потом всё же мама посмотрела на меня, опомнилась и начала кричать.
Да, иногда они смотрят не только в телефоны.
– Сереж, сделай что-нибудь со своей дочерью, – иногда мама похожа на курицу. Она так же смешно пищит.
– Дина, вы – девочки, сами разбирайтесь, – папа всегда так отмазывается.
Не пронесло меня сегодня. Мама вытащила меня из машины, вязла на руки, и побежала домой. А я люблю, когда она так делает. Она тогда смотрит на меня. Такая смешная.
– Ну, чего ты лыбишься? – мама разозлилась, поставила меня на землю, и потащила. – Я же тебе специально приготовила одежду. Ты хочешь, чтобы я на работу опоздала?
Интересно, а там там – у неё на работе?
А в садике Анна Петровна говорит, что она устала от работы. Мы слишком разболтанные. Пашка сказал, что у него дома двери разболтанные. Значит мы – как двери.
Я не могу так быстро, как мама, бежать. А она тащит меня. А там – голуби. А в кустах – кот сидит.
Это – Боня, кот нашей соседки снизу. У него одно ухо откусано. Папа не знает, кто откусил. А мама не даёт мне гладить этого кота.
За кустом кто-то шевелился. Жаль, что я маленькая, и не видно кто там. Кто-то большой. Может, медведь?
И тут кусты раздвинулись, и я увидела его…
Вот это «вау». Кажется, у меня челюсть отвисла. Так Анна Петровна говорит про детей, которые чему-то удивляются. Я потрогала свой рот. Может и отвисла челюсть.
– Ну, чего ты замерла, – мама опять взяла меня на руки, и понесла.
А этот большущий дедушка стоял и смотрел на меня своими чёрными глазками, почти полностью закрытыми бровями.
Вот это «вау». Я пощупала свои брови. А так и мне можно? Интересно, а папа тоже, как мама, свои выщипывает? Почему у него они не такие огромные?
А ещё у этого дедушки мои мюсли были на голове. Наверное, обиделся. Интересно, если бы он знал, что я не нарочно, он бы не злился на меня? А он злится, вообще-то?
Я почти вывернула шею, пытаясь разглядеть выражение его лица. Но мама уже затащила меня в подъезд.
Ладно, жалко, конечно. Хочу знать, кто это такой. Но вот брови…
Я посмотрела маме в лицо. Сейчас она совсем другая. И брови у нее – как будто нарисованы. Я их пощупала.