Жора вдруг почувствовал, что он только напрасно тратит время, и ему захотелось убежать, но почему-то его удерживал это сделать её холодный притягивающий к себе змеиный взгляд. У него по телу даже пробежали мурашки. Но он мысленно взбодрил себя, собираясь сейчас выяснить у неё, верна ли его догадка о волчице.
Понимая, что парень как будто перед ней оробел и начал терять интерес, Полина теплее и зазывней заулыбалась с каким-то для себя значением; лучики тонких морщинок разбежались от самых глаз к вискам.
– Как тебя зовут? – высокопарно спросила она.
– Петя! – слукавил Жора, наморщив глубокомысленно лоб, и теперь этак понаглей взирал на пошлую девицу.
– А меня ты знаешь? – ломанным, грубым выговором спросила она. – Выпить мастак?
– Чего?
– Ты оттуда?..
– Не понял, откуда «оттуда»?
– Ну из зоны, что ли…
– Почему так решила?
– Ёжик торчит на голове!
– А-а, да я только что из армии, – заикаясь, ответил бывший солдат.
– О-о, ну тогда погнали? – и скосила глаза, как будто этих слов от него только и ждала. – Ко мне на дачу, вином клёвым угощу… за твой дембелёк!
Жора захлопал растерянно ресницами, озадаченно почесал затылок и робко спросил:
– Дача далеко?
– Ха-ха! Боишься заведу в дебри? Не дрейфь, здесь совсем рядом!
Жора отчаянно махнул рукой и уверенный в успех пошёл в полуметре от с долговязой Полиной.
Со всех сторон уже надвигались майские сумерки. Молодые люди вошли в окружение фруктовых деревьев, где запахло цветами, здесь было ещё сумрачней, как будто кругом таилась какая-то опасность. Впереди стоял мрачный деревянный домик с застеклённой верандой, к нему вела вымощенная кирпичом дорожка. Полина отомкнула ржавый навесной замок и ногой толкнула дверь, впуская сначала Жору. Он с опаской оглянулся на девушку, увидев на её лице наглую исподлобья усмешку, и её белые зубы как-то злобно блеснули.
В домике, в одну комнатку, стояла железная кровать, застеленная серой дерюгой. К окошку стоял стол, по бокам два табурета, на полу выстроились, как к смотру, стеклянные банки, бутылки, причём везде было мусорно и нечисто. Полина подняла в полу крышку ляды, нагнулась так, что оголилась поясница и выглядывали белые трусики, она вытащила бутыль с тёмной жидкостью, поставив её на стол.
На дворе, кажется, сильней загустели сумерки, в домике уже становилось совершенно темно. Полина зажгла толстую свечу, всадив её в пол-литровую стеклянную банку. И было видно, как таинственно и туманно блестели её глаза. Из стола она достала два гранёных стакана и наполнила из бутыли красным вином. Один подала Жоре, второй уверенно взяла сама.