Я пишу – значит, я живу - страница 21
Рождая смутное томленье.
И возникает вдруг виденье
Далёких стран, твоей мечты,
Что так желаешь в жизни ты.
А птицы счастливо поют,
И веру в жизнь душе несут,
Прохладе радостно внимая:
Природа наша отдыхает.
Уходит жаркий летний день,
Он дарит всем и тишь, и тень.
Мечты в копилку брось свою,
Шепнув судьбе: «Благодарю!»
Валентина Губенко
Родилась в 1957 году в Славгороде (Алтай). Детство и юность провела в деревне, что впоследствии нашло отражение в творчестве. Живёт в Воронеже, в свободное время занимается цветоводством. Литературой увлеклась в раннем возрасте, очень любила творчество Сергея Есенина. Пишет о красоте родного края и быте простых людей.
Публиковалась в сборниках от РСП, номинант литературной премии «Наследие» и «Поэт года 2022–2023». Выпустила несколько песен совместно с музыкальным коллективом «Атлас Песен».
Мне бы просто приехать к маме
Мне бы просто приехать к маме,
Но не могу.
Навалилось вдруг столько дел.
А любовь моя к моей маме
Никогда не завянет, нет.
И любовь моя к моей маме,
Она с каждой разлукой сильней.
Может, мне написать письмо ей
И отправить, заклеив конверт?
Только всё это невозможно.
Моей мамы давно уже нет.
Я могу только так теперь, в мыслях
Посылать ей рябины букет.
Да и я теперь взрослая девочка.
Мне уже не 15 лет.
И когда мне становиться тошно,
Моей маме я мысленно шлю привет.
Ты моя дорогая мама.
Здравствуй, добрый мой человек!
Ты прости, я была такая упрямая!
В общем, упрямей меня и нет.
Помню я, как ты руки в боки.
Говорила мне: «Ну-ка, уроки!»
Ну, а я замыкалась в себе.
Хоть и знала, что быть беде.
А теперь, моя добрая мама,
Мы бы жили с тобой не так.
Ты б учила добру своих внуков.
И всё было бы на своих местах.
И отдушиной мне бы были
Твои строгие-строгие глаза.
Ох, моя дорогая мама,
Как же ты была права!
Сколько б ни было нам годиков от роду,
Хоть давно мы и мамы сами.
Никогда, никогда уж не сможем мы
Позабыть, разлюбить свою маму.
Бим
Хмурым утром торопится народ.
На остановке каждый свой маршрут ждёт.
А он в сторонке сидел, на всех смотрел.
Народ спешил, толкался, уезжал.
А он сидел, он никого не ждал.
Лохматый, белый, грустные и добрые глаза.
Бездомный пёс и беспородный.
С надеждой ждал: покормят вдруг его.
Он очень был голодный.
Он жил в приюте маленьким щенком.
Он помнил, что его кормили люди.
Трепали по загривку и играли с ним.
И звали его Бим.