«Внимание! Вы получили новый навык: Даймон. Значение навыка Даймон: 1».
Слух вернулась раньше зрения, и я услышал шипящий, разгневанный голос Рамаха́ны:
– Сукин сын очухивается!
– Слишком много сукиных сынов за столь короткое время, – недовольно буркнул я.
– О чём ты, босс?
Зрение наконец тоже вернулось, но я и так знал, чей вопрос – моего верного наёмника Йорда.
– Да так… – пробормотал я. – Об одном своём знакомом.
– Как ты посмел?! – Рамаха́на Даара, вождица ящеров Сууми-дара, стояла рядом и отчаянно пыталась испепелить меня яростным взглядом. Но после разговора со Светочем я был в столь ужасающей прострации, что не испытывал даже намека на стыд.
– Я активировал ключ, которым, собственно, владел, – невозмутимо ответил я. – Или это запрещено законами Сууми-дара?
Веки ящерицы зловеще сузились. Ещё чуть-чуть ярости – и точно бахнет лазерами. Позади неё не менее грозно сверкали глазами стражи. Руки их недвусмысленно тянулись к саблям на поясах.
– Ты погрузил наш мир на третий круг ада! – Тон Рамаха́ны звучал обвиняюще.
– Отлично, – ухмыльнулся я. – Будет проще разжиться новым свитком воскрешения и больше шансов, что в этот раз сработает как надо. – Я показал на бездыханное тело Жирона. Он так и лежал на полу возле стола, ломящегося от груза изысканных яств.
Вождица мотнула головой.
– Чем глубже в ад, тем сложнее и опаснее наше бытие. Много мрачного и жуткого ждёт нас на втором круге. И не приведи Светоч решиться тебе продолжать эти гадкие эксперименты.
Я удержался от дерзкого ответа, но, очевидно, он отпечатался на моем лице. Губы Рамаха́ны дёрнулись, обнажая зубы.
– Пошли вон отсюда! – палец её выстрелил в сторону выхода.
– Но Ника. Она ведь…
– ВОООООН! – завопила она, затем добавила зловещим шёпотом. – Возле тюрьмы встречай свою подругу.
Такой расклад полностью устраивал, так что испытывать нервы вождицы я не стал, поспешил к выходу. Йорд, Астралка с Центурионом и Ольга двинулись следом.
Но едва мы выбрались из дворца, как я резко остановился и принялся изумлённо озираться.
– Вот тебе и второй круг ада! – то ли восхищенно, то ли испуганно пролепетала Астралка, прижав ладони к своей пышной груди.
– Боюсь представить, что будет на седьмом, – недовольно буркнул Центурион.
С одной стороны, опасения римского воителя понятны. Вид второго круга навевал невесёлые мысли.