– И что мы будем делать? – спросила Неравнодушная Сью. – Кто первый? Сомневаюсь, что выдержу, пока ты будешь читать.
– То же самое могу сказать про себя.
– Может, будем читать по очереди? – предложила Сью. – Сначала ты прочитаешь главу, потом я. И так далее.
– Гениальная идея. Ты первая. Ты ее нашла. А когда закончим, выставим книгу на витрину. Она быстро уйдет за десять фунтов.
– С этим не поспоришь, – Неравнодушная Сью взяла книгу, взвесила на руке и медленно перевернула, впитывая ее величие, а затем восхищенно открыла на первой странице. – Все, я начинаю.
Над дверью звякнул маленький медный колокольчик, и Саймон Ле Бон по привычке заворчал при виде Корзинщика.
– Доброго утра, милые дамы, – поприветствовал он их глубоким низким голосом.
– Не хотите ли чая? – предложила Фиона.
– Ах, отведать ваше чудесное угощение было бы…
– Простого «да» или «нет» достаточно, – перебила его Фиона, пока он не увлекся.
– Да, это было бы просто великолепно.
Корзинщик в соседнем магазинчике продавал подержанную мебель. Его настоящее имя было Тревор, но все прозвали его Корзинщиком, потому что он вложил немало средств в плетеные изделия старой школы от одного из своих ушлых знакомых, у которого весь гараж был забит этой мебелью. Тревор искренне верил, что дело возродится, но этого не произошло. Все хотели современную мебель из ротанга, а не ту древность, что пылилась у него в магазине. Прозвище прилипло и стало чем-то вроде благословения, потому что до этого его довольно хлестко звали Диккенсовским придурком из-за склонности к использованию вычурных фраз. Причина этой любви оставалась загадкой, так как Тревор был родом из приморского Клактона и работал в энергокомпании. Учитывая его сомнительных знакомых, Фиона придумала теорию, что он на самом деле пустился в бега и создал себе такой образ Терри-Томаса[12], потому что ему требовалась новая личность.
Несмотря на все свои диккенсовские замашки, Корзинщик одевался вполне нормально, в свитера с треугольным вырезом и рубашки, хотя всегда носил разные носки и славился тем, что при любой боли в горле надевал шейный платок и «нежил свои старые миндалины, которым определенно требовался экзорцист». Хотя все эти боли в горле у него почему-то случались тогда, когда ему надо было произвести на кого-то впечатление.