Егор! Вот с кем ей хотелось сейчас быть. А дядю она сохранит в сердце – точно, как Ксения говорила. Эх, хотела бы Ольга так же свободно говорить о своих убеждениях! Но рано еще – свободу нужно добывать понемногу. Для начала можно уйти с поминок раньше, чем положено племяннице.
Короткий разговор с родителями: отец раскраснелся от водки, повеселел от воспоминаний, мать держит его за руку – они справятся, а Ольге нужно к Егору. Кивок Ксении, которая села в другом конце стола: та улыбнулась, кивнула в ответ, будто соглашаясь с выбором Ольги. Виноватая улыбка Катьке, и быстро мимо, а то прицепится хвостом. И вот наконец Ольга села в автобус.
Вечером лежали с Егором в обнимку в кровати. Ольга рассказывала о Ксении и могиле трех сестер.
– Я тут подумала, что я не старшая и не средняя, я – своя собственная.
– И что ты будешь с этим делать? – Ольгу раздражала манера Егора подталкивать ее от общих рассуждений к решению. Он не давал насладиться красотой осознания, переводил силу эмоций в силу действия. Раздражала и восхищала одновременно.
– Ну…
Зазвонил телефон. Катька без предисловий выпалила в трубку:
– Всё! Забрала вещи от этого придурка. Можно я поживу у вас месяц, как в прошлый раз?
– В прошлый раз месяц растянулся на полгода. – Ольга чувствовала, как поднимается привычное раздражение. Она крепко сжала руку мужа.
– Ой, ну не начинай, Оль! В этот раз точно только месяц. Ну, пожалуйста! Ну, не к родителям же мне ехать?
Опять с отцом будем ругаться целыми днями. Старшие всегда помогают младшим! Оль, ну, чего молчишь?
– Старшая у нас Ксения. Позвони ей, если хочешь. Кать, извини, поздно уже… – Ольга положила трубку, выключила звук и теснее прижалась к Егору.