После аварии он и его девушка, ныне жена, Энди, навещали меня в больнице в Бразилии. Каждый раз, когда они приезжали в Бразилию к ее маме или на соревнования Каррика, что бывало достаточно регулярно, они приходили навестить меня. Затем мы с Карриком начали общаться по телефону. Когда я понял, что он не придурок, мы стали друзьями.
Доктор Харрис – психотерапевт Энди. Рекомендацию я получил от нее. Энди встречается с ней, чтобы справиться со своими страхами, связанными с гонками Каррика. Когда она была ребенком, ее отец погиб на гоночной трассе. Он умер прямо у нее на глазах. И это сломило ее.
Энди и Каррик убеждают меня, что доктор Харрис сможет мне помочь. Потому моя задница и покоится в кресле в комнате ожидания.
В нетерпении я бросаю взгляд на часы, пальцами стуча по стулу. Мой прием должен был начаться пять минут назад. Ненавижу ждать. Еще пять минут, и я сваливаю.
Взгляд перемещается на журналы на столе. Из-под глянца выглядывает спортивное издание. Я вытаскиваю его и сразу же жалею об этом.
На обложке моя фотография, а заголовок гласит: «Обратная сторона Формулы-1».
Мило. Теперь я обратная сторона. Приятно знать.
Я уже знаю, что обо мне говорят СМИ. Как я превратился из великого гонщика в пьяницу и шлюху. В целом, не так уж они и ошибаются. Хотя «шлюха» – это слишком жестко. Я не беру плату за секс. И выпить люблю – много. Но я не пьяница.
Не стоило читать статью. Я это знаю, но мазохист внутри уже заставляет переворачивать страницы.
Открыв нужную, просматриваю текст. Все то же дерьмо.
Почему Сильва больше не участвует в гонках? Физически он здоров. Психологические проблемы? Фобия из-за аварии? Поэтому ли он топит отчаяние в алкоголе? Какая жалость – наблюдать такое падение всеобщего любимчика и некогда великого пилота.
Разочарование и ярость сдавливают грудь.
К черту. Я не обязан видеть это дерьмо.
То, что я не могу участвовать в гонках, не значит, что я по ним скучаю. Мне это не нужно. Мне достаточно выпивки и секса. Это все, что мне сейчас необходимо. И всегда будет.
Ложь.
Я лжец и трус. И именно потому я сижу в комнате ожидания, чтобы встретиться с психотерапевтом.
Может, мне нельзя помочь.
Я бросаю журнал на стол и поднимаюсь на ноги, готовый уйти, когда двери открываются. Передо мной предстает лучший вариант для времяпрепровождения, о котором я только что думал.