– Тюпотология? – спросил первый.
– А что это такое? – удивился я. Впервые слышу.
– Ещё бы! – фыркнул второй.
– Это, молодой человек, разговор стуками, – пояснил мне профессор. – также входит в стандартный набор действий любого медиума.
– Нет, – покачал я опять головой.
– Юлия Павловна, запишите – не умеет, – уже изрядно начал веселиться второй.
Они перебрали ещё несколько предложений, но ни светиться, ни изрыгать эктоплазму я тоже не умел.
– Благодарю, Геннадий, – подвёл итог первый, который, как я понял, был председателем комиссии. – Проверка окончена. Мы с вами свяжемся.
– Это провал, – глухо протянул Енох и даже мерцать от расстройства перестал.
– Минуту, господа, – сказал я, увидев, что некоторые господа начали вставать. Фаулер сидел, нахмурившись, и с отсутствующим видом уставился в пол. На меня он подчёркнуто не смотрел.
– Но мы уже всё проверили, – нетерпеливо отмахнулся от меня второй, словно я назойливая муха.
– Нет, не всё, – сказал я. – Вы, господа, проверяли стандартные действия медиумов. Давайте я сейчас продемонстрирую нестандартные?
– Интересно! – остановился профессор и посмотрел на меня, – а что вы можете нам продемонстрировать?
– Шарлатанство! – скривился второй, всем своим видом демонстрируя, что ему некогда.
– Для этого вообще-то вы здесь и собрались, – напомнил я.
– А давайте! – поддержал вдруг меня третий и вернулся обратно за стол.
Члены комиссии уселись за стол.
– У вас, молодой человек, две минуты, – сообщил мне регламент первый.
– Достаточно, – кивнул я и, прикрыв рот ладонью, вдруг кто-то из присутствующих умеет читать по губам, велел Еноху, – отведи всем глаза. Протоколы – сюда!
Енох понятливо моргнул и буквально через секунду протоколы лежали передо мной.
– Уважаемая Юлия Павловна, – сказал я, демонстративно лениво пролистывая бумаги, когда Енох прекратил отводить им взгляды, – здесь ошибка. Меня зовут Геннадий Сидорович, а не Семёнович. Поправьте, пожалуйста.
Все ахнули. А Юлия Павловна уставилась на меня обалдевшим и одновременно восхищённым взглядом.
– А она ничего так, – заметил Енох, окинув её внимательным взглядом, – уж куда лучше твоей Изабеллы.
Я не возражал, если комиссия признает у меня способности к спиритизму, нужно будет обязательно с ней замутить. Или я – не я!
– Н-н-но как? – выдавил из себя профессор и аж подпрыгнул от нетерпения, – Геннадий Сидорович, а вы могли бы это повторить? Только… эммм… скажем… эммм… на заказ?