– И что ты предлагаешь? – насупилась Снежана.
– Брось монетку, – предложила я, – или сама выбери, куда ехать.
– Лучше монетку.
Снежана выбежала из кухни и вскоре вернулась со старой детской копилкой, которая до сих пор хранилась в ее спальне. Эту копилку в форме зайца ей подарил папа на пятый день рождения, кажется, заяц был из какого-то дорогущего фарфора, и сестра так и не решилась ее разбить, бережно складывая монетки в прорезь между заячьими ушами.
– Жалко, столько лет… Ай! – взвизгнула я, когда Снежана грохнула зайца об мраморный пол.
– Нет6 не жалко. Начинаю новую жизнь!
Она взяла первую попавшуюся монетку, поставила ее на ребро и залихватски крутанула. Та долго вращалась, потом откатилась, подпрыгнула несколько раз и замерла. Мы склонились над картой, столкнувшись лбами.
– Ярославль, – выдохнула Снежана.
– Не так далеко, – улыбнулась я.
– Да уж. Хоть не придется тащиться в Оймякон, – фыркнула Снежана.
Потом мы долго собирали рассыпавшиеся по полу монеты и осколки когда-то такого прекрасного зайца.
– Ай! – вскрикнула Снежана.
Она неосторожно взялась за острый осколок, и тут же из пальца закапала кровь.
– Подожди, я сейчас! – Я убежала в ванную в поисках пластыря.
Открывая и закрывая ящички, я видела, как дрожат мои руки, почувствовала, как к горлу подкатил ком.
Вернувшись в кухню, я нашла сестру, по-прежнему сидящей на полу. Она сжимала осколок копилки, теперь окропленный ее кровью, и ревела.
– Ну что ты, милая моя, – обняла я Снежану. – Все будет хорошо. Все будет хорошо!
– Он нас бросил, – рыдала она. – Как легко вот так взять и пустить себе пулю в голову, – орала она, захлебываясь слезами. – И не надо больше ни о чем думать. Плевать на нас! Ему всегда было плевать на нас!
– Снежа, не надо. – Я прижала сестру к себе еще крепче. – Главное, что мы есть друг у друга. Все наладится, вот увидишь.
– А если нет? А что, если Карапетян не согласится взять деньги у Державина?
– Согласится, – убеждала я сестру, хотя в глубине души и сама боялась, что ничего не получится.
– А что, если он возьмет деньги, но все равно придет за нами?
– Не придет…
А если придет, то Снежаны не будет в Москве, и никто не будет знать, где она. А я? О себе я не думала. Главное, чтобы со Снежей все было хорошо. Она слишком ранимая, моя девочка. Сначала мама, потом отец… Нет, она должна пережить это и стать счастливой несмотря ни на что.