Через пять минут на улице уже никого не было. Не было людей, которые бы бегали и кричали. Осталась только горстка нас, прижимающихся друг к другу на этом малом спасательном островке, вздрагивая от падавших рядом горящих камней и молча молящихся о спасении.
Прошло 15 минут – как мы вышли из магазина, 15 минут – от нашего счастья, 15 минут – которые отделили нас от прошлой жизни, 15 минут ада и ужаса в котором многие посидели.
И вот тишина… Гробовая тишина.. Даже тот огонь, который прилетал с неба, замолк: не было ни гари, ни огня, ни города… Через 15 минут люди начали приходить в себя, шевелиться, оглядываться, с опаской вглядываться в небо. Люди стали подниматься по руинам домов наверх. Таких везунчиков, как мы, а в нашем укрытии их было 18 человек, оказалось достаточно много. Из соседних домов, вернее развалин, из-под руин выползал народ. Над нами, как и у других зданий, возвышалась стена до четвёртого этажа. Она одна уцелела. Она как ангел, раскрыв крылья укрывала нас от смерти. Почти все покинули наше укрытие. Только моя семья осталась внизу. И ещё мужчина, который сидел на корточках, мотая головой бормотал: "Мы живём на девятом этаже. Они не выжили! Почему я не позвал их с собой? – и ударяя себя рукой по голове кричал: – Я ведь хотел их позвать с собой!"– потом затихал на миг и снова начинал бормотать.
Мы не выходили наверх, так как моя дочь, как и мужчина, твердила: «Мама, папа, всё кончилось? Там больше нет огня? Мама, давай ещё посидим! А вдруг снова?» И снова всё по кругу. Через пятнадцать минут снова раздались крики, вопли людей, наполненные ужасом. Я в страхе взглянула на небо, но оно было чистым, звёздным, умиротворённым.
–Что происходит? – Очнулся мужчина, будто от сна, и полез по-пластунски вверх. Затаив дыхание, мы втроём наблюдали за ним… "Боже мой," – прошептал он так тихо, что мы услышали его не ушами, а чем-то внутренним, невидимым слухом.
Тут же мужчина одним прыжком оказался внизу, схватив нас, стал заталкивать под свисающую плиту. "Что случилось?" – шёпотом спросил муж. Мужчина лишь прижал палец к губам.
Ещё через пятнадцать минут настала тишина. Но несмотря на это, никто не торопился заговорить, не говоря уже о том, чтобы вылезать из укрытия.
Так мы и уснули…
Я очнулась от голоса дочери: "Папа, какой вкусный тортик. А ещё кусочек можно?" Я улыбнулась, осознавая, что это был сон. Но, когда я открыла глаза, передо мной была бетонная плита с огромной трещиной, в которой отчётливо виднелся железный прут, а за ним – синее небо.