Следак взял маленький фонарик и зачем-то стал светить им Александру в глаза.
– Понятно! – выключив дисплей, констатировал он – Я вынужден прервать допрос. А Вы, сэр Рудаков, задерживаетесь до выяснения всех обстоятельств дела.
Однако, Александра на допросы больше не вызывали. Хотя это было очень странно. Вообще, следствие по его делу велось странно. Рудакова сразу поместили в изолятор для особо опасных, где заключённых держали в одиночных камерах. Правда, эти камеры скорее напоминали номер люкс пятизвёздочных отелей. Со всеми удобствами и отличной кормёжкой. Но арестанты в них были полностью отрезаны от внешнего мира и не могли послать весточку родным. На Земле правосудие уже давно вершили компьютерные программы – объективные и беспристрастные. Подсудимому надевался специальный шлем, который считывал информацию непосредственно из его башки. Обмануть такого судью практически невозможно. И в этом была последняя надежда Александра на справедливость. Но и она рухнула. Рудакову зачитали приговор без всякого суда. Наконец, Александр всё понял. Ганс Одли просто купил следователя с потрохами и тот, каким-то образом, сфабриковал его дело без допросов, суда и лишних формальностей. Кстати, никаких денег на свой счёт Рудаков так и не получил. Значит директор сразу готовил подставу, в которую Александр попался, как последний дурак. Почему Одли выбрал именно его, тоже понятно. Рудаков полукровка, а значит не совсем человек. Типа говорящей собаки, которой можно пожертвовать.
После вынесения приговора, Александр прожил в следственном изоляторе почти шесть месяцев. Пока Марс и Земля не сблизятся на минимальное расстояние. И это недолго. Некоторые осуждённые дожидались дня отправки почти два года. Наконец, Рудакова с ещё тремя зэками, приговорёнными к ссылке, погрузили в тюремный флайер и отвезли на космодром Мадагаскара. Познакомится с собратьями по несчастью во время перелёта Александру не удалось. Так как разговаривать узникам категорически запрещалось. А на Мадагаскаре их опять распихали по отдельным камерам. Уже не таким комфортабельным, как в следственном изоляторе. Ведь всего на одну ночь.
Часов в одиннадцать утра, этапируемых зэков наконец собрали вместе и повезли на космодром. Рудаков с опаской разглядывал тех, с кем ему придётся болтаться в космосе больше двух недель. Из-за, встроенного в ракету, анти-ускорителя никаких перегрузок её пассажиры не чувствовали. Ракета могла стартовать с огромным ускорением и не снижать его практически половину всего пути. Это позволило уменьшить продолжительность перелёта к Марсу до, вполне приемлемых, двух с половиной недель.