– Что вас так удивило?
– Хм… Весьма редкое имя.
– Мои родители были немного консервативны, тут я с вами согласен, – произнёс с улыбкой Андрей.
– Вы пробыли в коме два земных месяца. Помните, что случилось?
– В коме? Два месяца? Но… – удивился молодой человек, даже не обратив внимания на странное уточнение: «земных».
– Вы получили серьёзную травму головы во время аварии. Все остальные органы в порядке. Хотя часть из них пришлось заменить.
– Какие органы? – не веря своим ушам, медленно спросил Андрей.
Несколько секунд Эрис смотрел в одну точку неподвижным взглядом. И, как бы читая из подсознания, ответил.
– Селезёнку, одно лёгкое, мышцы и кости левой руки, и левую ногу до колена. Все остальные части тела получили незначительные травмы и успешно регенерировали.
На этот раз настала очередь Андрея смотреть на доктора неподвижным взглядом. Затем Андрей огляделся вокруг. Всё действительно напоминало больничную палату. Удобная койка с белоснежным бельём, которую окружала ширма то ли из бумаги, то ли из пластика, или какого-то другого материала. Около головы расположен незнакомый аппарат, больше напоминающий огромное яйцо с датчиками и плоским экраном. Впрочем, экраном это можно было назвать весьма условно. Скорее – пластинка света в десяти сантиметрах от основной части яйца.
Приглушённый свет. Хотя никаких ламп видно не было. Такое чувство, что комната была просто наполнена светом из ниоткуда.
Бледно-зелёные стены. Окон и дверей Андрей тоже не заметил. Возможно, они были за ширмой. Но место, где оказался Андрей, было очень для него необычным и даже чуждым. И уж точно не похоже на захолустную провинциальную лечебницу. Андрей был из богатой семьи и подумал, что родители постарались бы определить его в лучшую больницу страны. Или он оказался в одной из палат НИИ им. Склифосовского?
– Я слышал, что Склиф – лучшая больничка, оборудованная по последнему слову техники. Но не думал, что он настолько хорош.
– Как вы сказали? Склиф? – удивился врач.
– Институт Склифосовского. Ведь сюда же обычно привозят людей с серьёзными травмами после аварий, ранений и других неприятностей.
– Вы шутите – значит идёте на поправку. Это хорошо, – сказал доктор, покопавшись в воспоминаниях.
– Я отлично себя чувствую. Видимо, два месяца отдыха пошли мне на пользу.