– Ты чего у меня ворчишь? Случилось что?
– Ничаво не случилось. Разве што твой Крашенинников, вот уж как дня два нонче будет, денег не платит. Ты бы спроведал его, Матвей. Мож помер ужо с перепою, а мы денег ждём.
Матвей ухмыльнулся, подходя к раковине, чтобы сполоснуть руки, и сказал:
– Сейчас и схожу. Поем только.
– Я тебя не тороплю. Ешь спокойно, а то вечно глотаешь как удав. Зинаида ещё приходила, профитроли принесла. Говорит, это тебе, а я мол, задница у него не слипнется? Куда ему стока сладкого? Вон, кожа да кости. Немудрено, што не женат. Каму ж такой Кащей нужен. Чай ставить?
Матвей кивнул, ставя тарелку с макаронами в микроволновку. Выставил таймер на одну минуту и включил.
– Поешь спокойно, тебя никто не торопит, – ещё раз напомнила бабушка.
Матвей и не торопился. Когда еда разогрелась, он сел и пообедал не спеша, листая новости в смартфоне. Доев, он помыл чашку с вилкой и взял кружку с чаем.
“Один или два профитроля заточить? Съем три”, – решил он.
От чая бросило в пот. Он даже не допил. Вылил остатки чая в раковину, сполоснул кружку и пошел в душ.
Чуть позже, вытираясь полотенцем, он опять подумал о сегодняшнем инциденте. Было во всем этом нечто судьбоносное. На такие вещи у Матвея была чуйка. Не покидало ощущение, что скоро все изменится.
”Может меня завалят? Может этот дармоед запитал и сейчас курсирует по округе со своей шайкой-лейкой?”
Матвей начал одеваться.
“Ладно, хули нагнетать”.
Достал чистые трусы с носками. Надел джинсы, подпоясался портупеей и прикрепил к ней компактный самодельный чехол с выкидухой. Ножнами его язык не поворачивался назвать. Рубашку менять не стал. Нацепил кепку, обулся:
– Ба, я ушел.
И вышел из дома.
****
Стас в одних трусах после душа, лежа на правом боку поперек кровати, по ощущениям Марины, смотрел не телевизор, а на телевизор. Девушка, обмотанная полотенцами – одно на голове, другое вокруг тела, – сидела чуть левее и растирала по ногам крем. По ТВ шла комедия “Убийство в Париже” с Адамом Сэндлером и Дженнифер Энистон. Марина оглянулась на Стаса. Похоже ее парень даже не пытался вникнуть в сюжет.
– О чем задумался?
Стас вздохнул, перевернулся на спину и растер руками лицо.
– О сегодняшнем инциденте.
– Мм.
– Я думаю, чувак прав. Мне нужно заняться боксом.
– Займись, в чем проблема? – продолжала она методично втирать крем, посматривая на экран.