Команда состояла из шести матросов и десяти воинов, среди которых теперь оказался и он, сумевший уговорить хозяина взять к себе на службу ещё четверых его товарищей. При первом же выходе в море владелец корабля был зарезан Батиклом и его людьми и выброшен за борт вместе с двумя матросами и одним воином, вступившимися за него.
Именно с этого похода началась удивительная, полная приключений жизнь прямого предка Рупилия, признанного новым хозяином судна и всей команды, принявшей с восторгом такие перемены. Под его умелым командованием они стали часто и успешно нападать на торговые корабли, быстро разживаясь различным добром и неимоверно богатея. При этом разбойничий флот расширялся.
Рабы, от которых зависела скорость передвижения униремы, отныне получали хорошее питание и более человеческое обхождение, и были весьма довольны своим изменившимся существованием, усердно его отрабатывая.
Поскитавшись по морям, долго и тщательно выбирая подходящее для себя удобное, потаённое и надёжное пристанище, однажды они остановились на непродолжительное время на маленьком острове Эфира, расположенном в Миртосском море между Пелопоннесом и островами Киклады, да так и остались там навсегда, довольно скоро обзаведясь семьями, плодя детей, но продолжая своё опасное ремесло. Там же появился на свет отец Рупилия, наречённый именем Эреб, а через много лет и он сам.
Расположение острова было очень удобным для пиратов, так как в непосредственной близости от него проходили морские торговые пути, а во множестве разбросанные среди воды островки не позволяли возможным преследователям угнаться за ними и вообще обнаружить их.
Так, в достатке и сытости прошло детство Рупилия.
Крутой характером и очень властолюбивый Батикл упорно приучал его к разбойничьей жизни, гордясь ею и не желая слышать об иной судьбе для своего единственного внука.
Отец не был таким многословным и громким, как дед, но имел свои особенные качества, из-за которых, как казалось юному Рупилию, дед где-то в душе побаивался его. И этим качеством была необузданная жестокость Эреба. За малейшую провинность он страшно карал любого, тут же отрубая ему голову, при этом хладнокровно поднимал её и подолгу рассматривал, оценивая точность своего удара. В сражениях, что зачастую случались при абордаже торговых судов, ему не было равных. Он сметал всех на своём пути, почти не оставляя работы для своей команды, за что одни сильно уважали его, другие побаивались, но так или иначе они все беспрекословно исполняли любое его веление, помня о том, что он сын их хозяина.