* * *
Наби-бек поднялся в седле, посмотрел на вытянувшиеся позади него пары воинов, взглянул на два десятка воинов, притаившихся наверху по бокам от спуска с луками наготове, затем перевёл взор на десятника, что был с ним в паре, поднял руку, взмахом указал на выход из низины и пустил коня с места вскачь. Десятник мчался рядом. Как только стали приближаться к верхнему краю, Наби-бек ухватился левой рукой за луку седла и сполз на правый бок жеребца, удерживая в правой руке уздечку. Десятник таким же образом сполз на левый бок своего коня. Они оказались между скакунами, почти касаясь друг друга.
Два десятка лучников тут же, поднявшись из укрытий, стали расстреливать хуннов, что находились ближе всех к Наби-беку и его отряду, не давая им возможности опомниться и вести прицельную стрельбу. Вскоре почти все воины Наби-бека были наверху. Кто-то остался лежать на земле, кто-то бежал со своим скакуном, схватившись за стремя, а кого-то бездыханного волочил его конь. Потери несли обе стороны. Лучники, остававшиеся в низине, быстро спустились к лошадям, вскочили в сёдла и помчались наверх, выскакивая на ровную поверхность и продолжая вести стрельбу из луков. Неся большие потери, уцелевшие хунны отступали, но на помощь им уже спешили остальные их воины, расположившиеся вокруг низины.
Наби-бек, сев ровно в седле, развернув своего чёрного скакуна и выхватив меч, во весь опор летел на хуннов. Все его люди, что были ещё живы, устремились следом. Отряды вступили в ожесточённую битву на мечах.
* * *
Иджими услышал звуки сражения. Он понял, что отец со своими людьми вступил в бой с хуннами, поскольку кроме хуннов здесь появиться было некому. Нахлёстывая плетью скакуна, юноша спешил как можно скорее оказаться возле отца. Вскоре он увидел и поле битвы на расстоянии не больше трёх полётов стрелы и, засунув плеть в голенище сапога, выхватил лук. Приподнявшись в седле, Иджими стал всматриваться, пытаясь понять, кто побеждает, но в кровавой круговерти, что творилась там, как ни старался, ничего не смог разобрать с этого расстояния.
Совсем приблизившись, он попытался найти среди сражающихся отца, вглядываясь в шлемы и очень желая увидеть чёрную косу из конского волоса. Теперь он уже понимал, что хуннов больше, но его собратья рубились отчаянно, не желая уступать. Иджими остановил коня, заложил стрелу в лук, стал выцеливать жертву и вдруг очень отчётливо увидел отца. Наби-бек сражался сразу с двумя хуннами, наседавшими с разных сторон: то пригибаясь от удара, то нанося удар мечом в ответ, то откидываясь на круп коня и вновь выпрямляясь и нанося удар. Иджими прицелился в одного из этих хуннов и выпустил стрелу. Сражённый в шею хунн упал с лошади. Отец тут же нанёс удар по плечу второго хуннского воина, тот выронил меч, схватился за рану и стал отводить коня в сторону. Иджими быстро заложил вторую стрелу, изготовился для стрельбы и следил за отцом, дабы сразить каждого из врагов, кто к нему приблизится. Отец вытер широкой ладонью пыль и пот с лица, приподнялся в седле, осмотрелся и сразу же устремился в самую гущу сражающихся. Иджими потерял его из вида, выстрелил в ближнего из хуннов, заложил следующую стрелу и направился в объезд, стараясь держаться ближе к тому месту, где бился Наби-бек. Он увидел отца и хунна, зашедшего ему за спину и готовившегося нанести удар сзади. Иджими прицелился и, когда враг занёс меч над головой Наби-бека, выпустил стрелу. Стрела вонзилась в спину хунна, отчего он сразу же подался вперёд и опустил вдруг ослабевшую руку с мечом, лишь коснувшись остриём спины отца. Отец быстро обернулся, одним коротким замахом отрубил хунну голову, увидел торчащую в спине стрелу и стал оглядываться, пытаясь понять, кто спас его, метко и своевременно сразив врага.