– Да, запомнил. С этого места между юртой и кибиткой. Будь осторожен. Я помчался, – посмотрев в лицо друга, Кассак стал быстро спускаться.
Иджими ещё раз взглянул в сторону леса и последовал за Кассаком к своему скакуну.
* * *
В лесной гуще было совершенно темно. Деревья росли настолько близко друг к другу и так цепко переплетались ветвями, что порой были абсолютно непроходимы, словно живая стена, преграждая путь. Иджими сошёл с коня и вёл его на поводу, держа в руке меч, дабы делать насечки на стволах и срубать ветки. Он часто останавливался и прислушивался, пытаясь уловить малейший шорох впереди, искал проходимые места и иногда поглядывал вверх, на звёзды в редких просветах над головой, чтобы не сбиться совсем с пути.
«Эх, надо было собаку с собой взять!» – думал он, очень сожалея о том, что ни ему самому, ни кому-то из друзей в голову не пришла эта мысль.
Небо заметно посветлело, и окутанный туманом лес хоть и очень слабо, но стал проглядываться на несколько шагов вперёд. Иджими удалось обнаружить следы старика, и он, немного успокоившись, уверенно шёл за ним, не забывая при этом оставлять метки и стараясь быть как можно тише.
* * *
Кассак вместе с друзьями быстро вернулся к юрте старика. С места наблюдения они, следуя подсказкам Кассака, определили, где старик вошёл в лес, и направились в гущу. Через какое-то время пришлось спешиться и вести лошадей на поводу.
– Эй, Айю, иди вперёд. Ты среди нас всегда был самым лучшим следопытом, – оглянувшись назад, тихо обратился к другу Кассак.
Тот молча обошёл всех и возглавил группу, внимательно вглядываясь то себе под ноги, то в деревья по сторонам. Из-за высокого роста он часто пригибался под разлапистыми ветвями. Вскоре он увидел первую метку, оставленную Иджими, – срубленную ветку.
* * *
Иджими шёл по следам старика, стараясь не выдать своего присутствия громким звуком: тщательно высматривал сучки и ветки под ногами, следил за тем, чтобы конь тоже не производил лишнего шума, и при этом остерегался приближения к старику, дабы пёс не обнаружил его.
День уже прошёл свою середину. Светило неустанно пробивалось пучками лучей сквозь тесную, дремучую лесную чащу, рассеиваясь среди ветвей и едва достигая земли, покрытой толстым слоем хвои и валежником. От безветрия воздух среди деревьев поначалу казался застоялым, густым и вязким, но, насыщенный смолистым привкусом, он не спирал дыхания, не доводил до душного изнеможения и излишней потери сил, поэтому сильной жажды Иджими не испытывал.