Тем временем воины продолжали медленно продвигаться по поляне. Убрав луки, они добивали поверженных мечами и копьями, склоняясь, чтобы разглядеть волчьеголовых.
Айю первым спешился, подошёл к Иджими и присел рядом. За ним сошли с лошадей и подошли остальные друзья. Они тоже опустились на траву и молча смотрели на Иджими, сидящего с низко опущенной головой. Было заметно, как он учащённо дышит, как подрагивает всё его тело, словно охваченное сильным ознобом.
Кассак протянул Иджими кожаный мешочек с глиняным сосудом внутри, в котором была вода.
– На, попей, – предложил он.
Иджими отказался, мотнув головой.
– Иджими, мы не бросили тебя. Мы уже шли к тебе, – тихо начал Акташ. – Но нас не пустил сотник Ихлас. Это он спас нас всех.
– Мы не знаем, как он оказался здесь. Он забрал старика и приказал нам оставаться в лесу, – дополнил Куньми.
– Да, а Габи и Кабат, оказывается, не остались там, где мы разошлись, а сразу пошли за нами, – продолжил Баркут. – Если бы не они, мы все погибли бы ещё раньше.
Иджими поднял голову, окинул уставшим взором друзей и вытянул в стороны руки. Все тут же, не поднимаясь, собрались в плотный круг. Они посмотрели друг на друга и дружно обнялись, при этом каждый старался коснуться головой головы другого.
* * *
Весь день сотня Ихласа, к которой добавилось девять человек и десять волокуш с телами волчьеголовых людей, прикрытых шкурами, продвигалась по лесу на запад. Иджими с друзьями и старик ехали следом за первым десятком воинов. Так повелел Ихлас, возглавлявший отряд. На небольшом отдалении от них со всех сторон следовали дозорные пары.
Ближе к вечеру встали лагерем на ночлег. Лошадей не рассёдлывали и оставили под охраной вблизи от стоянки. Запылали костры – по одному на десять человек, как было заведено в войсках. Выставили усиленные дозоры и приступили к готовке еды.
Иджими с друзьями и старик расположились у костра в самом центре лагеря. Это тоже было велением сотника Ихласа. Вскоре воины принесли им горячую еду. Голодные и уставшие, они тут же приступили к трапезе, после чего молча улеглись на шкурах, заботливо разложенных воинами вокруг костра, и сразу же уснули, впервые за все эти дни.
Ближе к полуночи сотник Ихлас подошёл к их костру, тихим шагом обошёл спящих, останавливаясь возле каждого и всматриваясь в лица. У изголовья Иджими присел, осторожно убрал с его лица соринку, улыбнулся, мотнул головой, поднялся, подкинул хворост в огонь и, аккуратно ступая, направился к другим кострам.