– Ну ладно, Мюнир, давай перейдем к делу, – смягчил я тон. – Акиф Сойкыран… У вас в отделении есть досье на него?
Моего коллегу обрадовала перемена темы.
– Конечно, есть, – выдохнул он. – К тому же очень подробное.
Дальше последовала небольшая заминка.
– Вы же помните, этот человек приставал к вашей дочке…
Я грустно покачал головой:
– Да, помню, Мюнир. К сожалению, я очень хорошо все это помню.
– Да и не может человек такое забыть! – рассерженно произнес он. – Да, господин комиссар, в жизни часто встречаются подонки, но педофилы, конечно, хуже всех. Мертвы они или нет, об их грязных делишках нам забывать нельзя. После того как эта скотина Акиф вышел из тюрьмы, мы взяли его под наблюдение. Не было никакого официального приказа по этому поводу, но педофилов мы просто так не оставляем без внимания. Следим за ними, контролируем каждое их движение. Узнаём, где они работают, где живут. Общаемся с их руководителями, соседями по району, интересуемся, не замечали ли они чего-то странного. По нашим данным, за Акифом последние два года никаких грешков не водилось. Ну или нам просто не удалось засечь. Скорее всего, его прикончили за прошлые преступления. А у убийцы, видимо, есть список с именами педофилов.
Мюнир довольно хорошо разбирался в теме, и мне захотелось узнать его мнение.
– На месте преступления мы нашли куклу. Очень похожую на ту, что Акиф когда-то подарил моей дочке. Глаза жертвы были завязаны красной тряпкой, а правое ухо…
Мюнир не дал мне закончить.
– Слепой Кот? – пророкотал он. – Выходит, Слепой Кот вернулся…
Он запнулся и внимательно посмотрел на меня.
– А вы как-то связаны с этим? Это что, вызов какой-то?
Я не ответил, и он с восторгом произнес:
– Ого, а Слепой-то Кот вышел на новый уровень. Он и лично вам бросает вызов, и всей нашей службе.
Я совершенно так не думал. У Слепого Кота не было никакого мотива вовлекать меня в свою странную игру. Но я понял, что у Мюнира есть еще какая-то информация о серийном убийце.
– Расскажи-ка немного о Слепом Коте.
Мюнир уже совершенно забыл про Зейнеп, он облизал губы и начал:
– На самом деле этот человек – герой. Он делает то, что не можем сделать мы. Он кардинально решает вопрос педофилии…
Н-да… Полицейский открыто восхищается серийным убийцей и называет его героем. Но я предпочел не спорить – просто спросил: