Дальше Саня сорвался почти на бег, кляня кассиршу за то, что она продала ему билет в предпоследнее восьмое купе, и ему теперь надо пройти почти через весь вагон. санин желудок, бурно требующий еды, был не слышен на весь вагон только по причине того, что на прямом перегоне поезд набрал приличную скорость и за стуком колес и мысли-то в собственной голове были не слышны. А все из-за того, что было жутко душно и дверь в тамбур была приоткрыта для проветривания. Тонкий запах сигаретного дыма только добавил расстройства, так как сигареты у Сани закончились еще вчера, а впереди без малого неделя пути.
Залив тщательно прополосканный чайный пакетик кипятком, Саня, зажмурившись и даже задержав дыхание, шустро зашагал обратно. С тяжелым вздохом он опустился на свое место и уставился в окно. День был солнечным, но морозным, и потому солнце едва пробивалось сквозь плотный смог, который и без того однообразный ландшафт превращал в до скорбности унылый однообразный ландшафт. Проплывающие за окном едва припорошенные снегом сопки, теряющиеся в морозном тумане, вгоняли в уныние своим однообразием. Нет, сопки-то все естественно были разными и весьма живописно выглядели, но они не кончались уже с самого утра. Да и накануне местность не особо отличалась от нынешней.
Благодаря высшие силы за отсутствие попутчиков в своем купе, Саня закинул в рот задубевший от старости леденец, целый килограмм которых отыскался в последней съемной квартире еще полгода назад, оставшись от предыдущих квартирантов, и принялся цедить бледно-желтую жидкость. Конфету хотелось разжевать, но Саня держался. Леденцов оставалось не так уж и много, а ехать было далеко. Нет, все же надо было еще с полгода поработать, подкопить деньжат побольше и только потом ехать, но Саня накануне своего отъезда как никогда остро почувствовал, что если не вырвется в столицу прямо сейчас, то так и застрянет на очередной временной работе возможно навсегда. А то глядишь напарница его все же на себе женит и тогда вообще труба, о музыкальной карьере можно будет позабыть, изредка выступая на сцене местного ДК с чужими песнями и под фанеру.
Была еще мысль вернуться в родной поселок Ага Дрын-Дрын, устроиться на три работы и подкопить деньжат там, ведь не нужно будет платить за съемную квартиру, и на продукты тратиться. Но тогда его на себе точно кто-нибудь женит, а родители этому только поспособствуют. И они вполне могут это провернуть в кратчайшие сроки. А после работы на подсобном участке с десятком коров и стадом баранов у него даже на местный ДК сил не останется. И на потенциальную жену тоже. Так что нет. Назад у него пути точно нет. Только вперед. Главное добраться до Москвы, а там уж он разберется. Он будет работать по ночам хоть грузчиком, хоть официантом, лишь бы была возможность пообивать пороги радиостанций, клубов, и быть может продюсеров.