– …вот ты мне иногда кажешься чересчур добрым, – пробурчал парень, протирая свою винтовку от капель сконденсировавшейся влаги, – но потом, Кейн, я вспоминаю, с кем имею дело. Твоя жена и её горничная… они же воспитают армию.
– Именно.
Цену мирной жизни знает только солдат, прошедший через ужасы войны. У Кристины был живой пример в виде моего даймона.
Девушки вернулись одновременно, что Фелиция, что Пиата. Собравшись тесным кружком, мы начали просвещаться. Итак, сидим на крыше небольшого и очень закрытого складского комплекса, методично патрулируемого серьезными парнями. Патрули очень частые, вплоть до абсурда, люди разгуливают как вдоль заборов, так и между зданиями, постоянно пересекаясь друг с другом. Хуже того, метрах в пятистах отсюда один из городских арсеналов, в котором сидит гарнизон.
Нам нужно в центральный офис, в подвал. Там стоит сейф, который должен быть открыт утром одним из Оргазовых, а его содержимое способно доставить мне большие неприятности. Пиата нашла это железное уродище, но не смогла вскрыть, поэтому дальше идем мы с ней, оставляя Костю на крыше прикрывать нас. Кроме того, только у его оружия есть нечто наподобие глушителя – жуткий мохнатый валик с дыркой посередине, замечательно, но недолго работающий.
– Напомни, что мы делаем, если поднимется тревога? – Азов определенно жалел, что в это всё ввязался.
– Не оставляем свидетелей, друг, – похлопал я его по плечу, – никто не должен знать, что мы были здесь.
Быть неуловимым ниндзя, скрытым от глаз смертных, довольно просто, если ты приблизительно знаешь, где должен идти патруль, а еще у тебя есть глаза на затылке. Плюс маленькая невидимая эйна, прикрывающая… откуда-то. Знай себе крадись, делай короткие перебежки, выжидай, пока редкий луч прожектора с вышки уберется куда подальше. Или, наоборот, потому что патрульные от двигающегося луча отворачивают рожи, не желая ослепнуть.
Но ты не можешь быть настолько же неуловимым ниндзя, как твоя спутница просто потому, что ты больше её раз в десять!
– Теперь нам снова на крышу, – губы миниатюрной девушки касаются моего подзамерзшего уха, – Ты же не пролезешь меж прутьями?
В офисном здании, массивной двухэтажной кирпичной хибаре, высота небольшая, но крыша покрыта черепицей, а стены влажные из-за прошедшего дождя. Лезть туда, наверх, чтобы потом спуститься в цокольный этаж – нехилый и рискованный крюк. А окна цоколя – вот они, забраны решеткой, через которую и проникла внутрь эйна.