– Он бросил меня! – озвучила мне причину своего и чужого расстройства эйна, – Набрал целый рюкзак патронов и гранат, уговорил твою дочь открыть ему портал, а потом ушёл! Туда, в твой мир! Сказал, что иначе сойдет с ума от скуки!
Вот те раз…
Глава 5
– Прости, друг, но по этому вопросу ты встретишь мой твердый отказ. Я не буду плести кружева оправданий, а скажу тебе на западный манер – кланы на подобное согласия не дадут ни при каких обстоятельствах. Твои доводы более чем разумны, я их принимаю головой и сердцем, но в большинстве темных кланов правит консерватизм. Они будут до последнего цепляться за секрет изготовления, даже если потом придется совершенно выпустить его из своих рук…
Что же, дешевый способ не прошёл, резюмировал я, прерывая связь по разговорнику с Рао Таном. Наивно было полагать, что китайцы откроют фабрику по изготовлению искусственных аккумуляторов под крылышком Хайтауэра… в любом случае, так как дракон крылышки распускает только над своей собственностью и гостями, но, тем не менее, поговорить с другом было приятно.
Пусть и не с тем, с кем хотелось бы.
– Красовский, ты…, – я так и не смог заставить себя произнести сакраментальное «идиот», хоть оно и рвалось из груди.
Через час после того, как я, успокоив Пиату и отняв у неё бурно возмущающуюся Алису, закрылся в кабинете, высшая эйна, завывая как банши, начала долбиться в запертую дверь. Открыв, я увидел её в слезах, соплях и полнейшем расстройстве – на руках у Пиаты подрагивал защитный комплект Красовского, оставленный им ей.
Он всё-таки ушёл в Африку, хоть и не в ту…
Это было ожидаемо, да. Конечно, не то, что он умудрится проникнуть в Гарамон, а затем и выбраться с тяжеленным рюкзаком из наглухо перекрытой крепости, а то, что Петра Васильевича я бы не удержал. Да и он, по сути, очутился в своем персональном аду – подраться не с кем, вокруг дружественный Чикаго, остается только ждать удара со стороны. Невыносимо же, да?
Вот он и нашёл выход.
Пиата ушла сегодня утром с Кристиной сильно расстроенной. В культуре эйн вообще не было понимания «любовник», семьи они заводили и вступали в связь совершенно особенным образом, но и наша подопечная (никак не могу звать её слугой) была необычной. Видимо решила, что «дружба с привилегиями» – это нечто, на что она пойти может. Теперь же она искренне оплакивала именно друга, ушедшего туда, откуда мы его точно не достанем. Даже я.