Свидетелей на этот раз мы оставили достаточно, угрозы были услышаны. Оставив позади трупы, кучи стреляных гильз и разруху, мы вернулись в уютную залу на Гарамоне.
– Фух! – сказала Пиата и полезла наружу из доспеха,
– Ух! – сказал я, глядя на мокрую голую двухметровую блондинку с шикарными формами.
Что сказали остальные девушки в доспехах было не ясно, но сопение, доносящееся из фильтров «бегемотов», определенно было завистливым. На Стефанию, сидящую в дальнем углу с книжкой, я просто побоялся смотреть. Да уж, Красовский, повезло тебе, сукиному сыну…
– Я бы дорого дала за то, чтобы снова стать маленькой, – удрученно проговорила обнаженная блондинка, без смущения вставшая передо мной, – Особенно сейчас.
– Снова воровать сладости, дрыхнуть весь день, врать и лениться? – улыбнувшись, я всё-таки отвернулся. Это было тяжело.
– Быть ловкой и незаметной, все слышать, всё знать…, – быстро обтерев себя полотенцем, эйна принялась одеваться, – И чтобы на меня смотрели как на ребенка, а не на…
– Одну из красивейших женщин мира, – жестко отчеканил я, – Да, пусть роль тебе не очень подходит, но не забывай, Пиата, почему ты стала такой. Ты сама и только сама решила выполнить волю своего господина. Шла на муки и смерть ради него, но вместо этого просто приобрела рост, грудь и красивую жопу. Теперь учись жить с ней. Она – твой выбор. Точно такой же, каким был Петр.
– Мне кажется, он еще жив…, – задумчиво пробормотали мне в ответ, – И еще вернется.
– Все может быть. А теперь, девушки, – я обратился к тем, кто ходил с со мной в Чефалу, – Перезарядитесь и будьте начеку. Я возвращаюсь на Сицилию, ненадолго. Надо объясниться с мэром. Ян Ли, передай нашим гостям, что я забираю их в Аркендорф, им слишком опасно сейчас возвращаться домой. Где их прошение?
Нельзя просто так ворваться на территорию другой страны с военной техникой, а потом удалиться, как будто бы ничего не произошло. К счастью, синьора Лимьерри с радостью написала все нужные заявления, добавив к ним горячие обещания устроить бурю в Европе, как только она туда доберется. Теперь нужно было просто передать это властям Марьянополи, попутно объяснив, что упомянутая дама и её дети взяты под временный протекторат княжества.
Эти самые бумажки мэр города, худой, желчный, старый и испуганный, просмотрел мельком, но даже так они ему определенно не понравились. Однако, спорить ему было некогда, из-за устроенного мной разгрома к нему постоянно ломились разные люди, так что, не раскрывая моего инкогнито, он лично проводил меня до двери и вернулся к своей рутине. Разумный ход, всё-таки, мы далеко за краем цивилизации, а единственная серьезная сила, что тут была – сидела на базе Синдиката. Компромисс напрашивался сам собой.