– Твой Ап вернее раба для тебя, он выполнит любое твоё желание, к тому же, он оказался жив, а братья погибли.
– Да, всё дело в том, что они были ранеными и теряли кровь, а Ап – здоров, это и спасло его. Я знаю, о чём говорю, поэтому Ап выжил. Но ты что-то имеешь против этого?
– Нет, но не ожидал такого от тебя. Я понимал, что ты человек, который может удивить многим, но чтобы настолько… Нет, этого я не понимал.
– Лучше поздно, чем никогда, так что будем делать с трупами?
– Наших нужно присыпать землёй, а эти пусть останутся диким зверям.
– Хорошо, тогда можно приступать.
Рам неохотно встал, крикнул Криша, и мы стали хоронить братьев. Быстро принесли их в одно место и, выкопав неглубокую яму, сбросили в неё трупы. После чего пошли собирать трофеи. Их оказалось не так и много, из оружия, в основном, попадались луки, ножи и стрелы. Их-то я и насобирал очень много, больше двух сотен. Ещё и запасы братьев мне достались.
Немного позже ко мне присоединился Ап, вместе мы собрали самые ценные трофеи и смогли поймать своих верблюдов. Они разбежались далеко во все стороны. К этому времени солнце стало уже клониться к линии горизонта. Собрав свои вещи и оседлав верблюдов, мы покинули место сражения и поскакали вперёд, чтобы затеряться в саванне и уехать до наступления ночи как можно дальше от места сражения.
Я молчал и не стал спорить с Рамом, который с маниакальным упорством направлял отряд в сторону побережья. Наши планы совпадали, и я не сопротивлялся. Пусть будет так.
Когда стало темнеть, мы остановились на ночлег, но костёр разжигать не стали и приготовились лечь спать.
– Я подежурю, – сказал я Раму. Он не стал спорить. Зато возразил Криш.
– Мы будем дежурить по очереди.
Я взглянул на него и улыбнулся. Вот же, достал этот мелкий араб, сын тупого шакала и бездомной шавки, чего бы с ним сделать такого страшного, что заткнёт ему рот, желательно, навсегда. Вежливая улыбка исказила моё лицо, и я проговорил.
– Как скажешь, Криш, как скажешь.
Не знаю, почему, но Криш от моей улыбки побледнел. Точнее, не побледнел, негры не бледнеют, просто его кожа приобрела не смуглый, а какой-то серый оттенок. Весьма странно, чего меня бояться-то? Тем более, я ни в коем разе не хотел причинить никому зла, только добро.
Пожав плечами, я стал напевать песенку, правда, на русском.