– Как же это было странно. Ощущать в себе тепло, которое трепетало от её присутствия, и одновременно осознавать, что я – темный луминар, дитя Тьмы, родом из тени.
Нокс знал, что его место – в более мрачных уголках, там, где его способности могли бы расцвести. Но, что она могла знать об этом? Она смотрела на него с доверием, нежностью и невинностью, в то время как он прятал за маской улыбки свои страхи и тревоги. Он оказался в странной ситуации, когда его жизнь пересеклась с жизнью света. При мысли о Лире его сердце снова наполнилось теплом, и одновременно с этим пришла мысль опасности и страха. Она не понимала всей природы тёмных луминаров. Они были окружены страхом и демонами с детства, жертвы предрассудков. Нокс всегда чувствовал, что Тьма – это не только его смысл существования, но и его предел – причина, по которой он оставался одиноким. И всё же, когда он представлял её, как лилию, его собственные тёмные цветы – остролисты, ядовитый цветок зеленой ночи – выглядели так ничтожными на фоне её яркости. Нокс вдруг понял, что эти самые тёмные цветы нуждаются в свете, чтобы наполнять себя жизнью. Каждый момент с ней становился более ценным, чем все его прежние воспоминания о Темном Королевстве, где существовало лишь безмолвие и мрак.
– Она уходит… – смотрел он вслед Лиры, ощущая боль утраты.
Он не мог не чувствовать, что каждый шаг, который она делала, уводил её дальше от него, как простая мелодия, растворяющаяся в тишине. Словно находясь в плену своих мыслей, Нокс почти забыл о том, что должен быть осторожным. Его жизнь была полна упрямства и страха, который жил в нём с рождения. Он был призван стать храбрецом, который будет защищать Темное Королевство, но сейчас чувствовал себя более уязвимым, чем когда-либо. Вдруг он вспомнил её глаза. Их блеск как первый луч света, пробивающийся сквозь тучи. Они были такими же яркими, как само солнце, которое он увидел только здесь, в Зоне Рассвета, и когда они смотрели друг на друга, казалось, что вся тьма вокруг них рассеивалась, как цветной туман, оставляя только благоприятное чувство в их душах.
Нокс понимал, что как бы он не старался, он всё равно останется темным луминаром. Он был луминаром ночи.
– Она никогда не примет эту черную тьму, – произнес он, ощущая, как в груди закрадывается холод.