– Спать мы по-прежнему не собираемся. Ну ладно, давай я спою колыбельную, а ты постарайся, хоть на кратковременный период отложить занятия. – И она тихонечко запела:
–…
Баю-бай, должны все люди ночью спать.
Баю-баю, завтра будет день опять.
За день мы устали очень,
Скажем всем: «Спокойной ночи!»
Глазки закрывай, баю-бай.
…тик-так, тик-так, тик-так!
В результате сформировался обновлённый распорядок дня. После сна я тут же хватался за учёбу, и занимался до вечера. А перед вспышкой приходила она и разговаривала или пела. Постепенно погружаясь в положительные эмоции, я сладко засыпал. А проснувшись, радовался свежей информации.
Вскоре начал достаточно чётко ориентироваться в продолжительности дня и прерывал занятия незадолго до её появления.
– Здравствуй, Димид, я немножко приболела, и кратковременно буду отсутствовать. Но ты же самостоятельный мальчик и не будешь грубо нарушать режим, правда?
Сегодня она говорила тише, а нотки в интонации выдавали глубокую печаль.
– Многое лично хотела бы тебе поведать, но сейчас ещё рано. А пока откровенно скажу, что ты молодец, и я очень горжусь тобою. Впереди ждёт тернистый путь. Настоятельно прошу, чтобы не стряслось в жизни, не ленись, не робей и не вешай нос. А сейчас передохни, утро – вечера мудренее.
Она тихонько запела:
…Когда ты станешь большим – сын.
Когда доверишься мне – дочь.
Тогда поймёшь почему
всё, что не смог
мечтаю воплотить в тебе…
Голос дрожал, она время от времени всхлипывала и замолкала, но вскоре продолжала. Я отчаянно пытался сопротивляться наваливающейся усталости, чтоб подольше послушать негромкое задушевное пение. Спонтанно возникла уверенность, что если песня закончится, то не возобновится никогда. Всеми силами держал открытыми слипающиеся глаза, но с каждой секундой веки делались тяжелее, и в итоге крепко заснул.
Мне приснился чрезвычайно странный сон.
Будто бы я, как обычно, смотрел на свечение, но неожиданно оно начало медленно угасать и, в итоге, совершенно пропало. Сперва серьёзно подумал, что ослеп. Но когда зрение адаптировалось, то увидел длинную спускающуюся лестницу, ведущую к арочному входу в радиальный лабиринт. А за ним зажёгся свет, по конфигурации напоминающий открытую дверь. В неё неторопливо входил человек, по характерному силуэту распознал женщину. Она повернулась ко мне и помахала рукою на прощанье, а затем окончательно вошла внутрь, и дверь беззвучно закрылась за ней. Что-то подсказывало, что нужно идти в ту сторону, и я начал спускаться.