После написания одной из контрольных работ по химии, заслужены преподаватель страны, как она сама себя постоянно называла, брезгливо зажала мой листок между большим и указательным пальцем, будто использованная туалетная бумага, выставила его на всеобщее обозрение и, приподняв опаленные брови, демонстративно оглядев класс, "дешевая актрисулька", заговорила:
– И чей сие шедевр? А, Даниил?
– Видимо, мой, – сказал я, не сводя с нее взгляд.
– На доску надо было так смотреть. Как ты на меня смотришь!
– Оу-у-у! Как он на нее смотрит! – послышался сзади шепот "хлыста".
Я машинально обернулся посмотреть на ржущие морды. А химичка продолжала:
– Всем ТИХО! Ставлю пока карандашом!
– Отработаешь, – продолжал ухохатываться "хлыст" и его сосед, максимально прижавшись к парте.
– Слышь, завали! – вырвалось случайно у меня.
"Хлыст" лишь приподнял средний палец. А учитель тем временем закипел. Долбанув кулаком по столу:
– Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮ!
– ДА СТАВЬТЕ ВЫ ХОТЬ ЧЕМ! – психанул я. – Один хрен, мне непонятно ничего! Устроили цирк!
– Ты указывать будешь мне? ТЫ! – она испепеляла меня взглядом безбровых глаз. – Значит, на второй год оставим! Встань, КОГДА С УЧИТЕЛЕМ РАЗГОВАРИВАЕШЬ!
– Встань! Ей только это от тебя и надо! Чтоб вставал при виде учителя! – истерил уже побагровевший "хлыст".
Решив не обращать на него внимания, я спокойно выполнил просьбу учителя.
– Ну и?
– Что "ну и? ". Ты почему материал не выучил? Думаешь, за красивые глаза тут оценки ставят?
– У нас химии не преподавали. Все, что Вы тут рассказывали, для меня непонятно! Еще вопросы есть?
– Надежда Николавна, он только команды понимает: "сядь", "встань" и "голос", – подметил "хлыст" подняв бурю хохота в классе. -Пользуйтесь, мадам, – добавил он уже шепотом.
– Тихо! – гаркнул учитель.
– Эту команду тоже знает, – вновь добавил мудак.
Я повернулся в сторону "хлыста" едва сдерживая эмоции. И в этот момент накопилось, как-то. Нахлынуло, что ли.
– Ой, да идите Вы, – сказал я обычным тоном, выходя из класса.
– Ты ЧТО СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕШЬ? – "вступившая в реакцию" актрисулька вскочила с места.
– Да, все, – сказал я, закрыв дверь.
До окончания уроков было около двух часов. Погода позволяла проветрить голову на улице. Но обида не проходила. И чем больше крутилась в голове фразы "хлыста", тем сильнее хотелось отомстить. Дождавшись звонка с последнего урока, я зашел в школьный гардероб. Говорун как раз наматывал шарф на горло.