Мысли Касатика были о личности художника, как о ещё одном существе, заблудившимся среди снежных вершин надсознания – а вдруг, это слово было последним посланием автора человечеству? Вдруг, публично высказавшись о раскрытии сакральной тайны на боку мусорки, нежная душа деятеля искусств попросилась покинуть его тело, свидетельствуя о конце мирской миссии? Касатику представилось, как просветлённого автора надписи несёт его послушный электро-самокат по сплошной полосе магистрали, яростно колотят по ушам развивающиеся тугие дреды, сгущающиеся сумерки делают фары встречных машин всё более слепящими, наконец, внезапно раздваивающееся шоссе раздваивает и художника.
Что касается личного мнения Касатика, то он был убеждён, что вначале было слово "какмне?". Интонационно, именно с вопросом. Потому, что все тексты и слова, не окрашенные эмоционально, не имели, в смысле эпичности, значения, не могли претендовать на таинственную мифологизацию. Все коды не обладают эмоциями, это сухие ряды символов. Только эмоция смогла сделать слово словом.
Интрига закрутилась в сАДу Эдемском. К слову, покойный Человек в Водолазке постарался оставить воспоминание о своём подобном озарении о начале начал (и, естественно, в этой связи умудрился маркетингово маякнуть потомкам своим огрызком).
Глубину утверждающей фразы, что место встречи нихрена изменить нельзя, Касатику ещё только предстояло осмыслить, пока он только достиг понимания, что места и с ними связанные события не случайны. С садами было много чего связано в истории и историях, заметно, что они были территориями, где что-то важное затевалось, просится сказать, были браузерами, Гефсиманский сАД, например, а "висячие" сАДы Семирамиды, вообще, напрямую отсылают к недостаткам функционала. К тому же, слово "сад" тоже (как и другое трёхбуквенное слово из этого текста, но выше по течению) больше напоминало аббревиатуру или часть кода, чем что-то цветущее, тенистое и радующее глаз. "сАД" могло быть и вывеской и названием алгоритма, увековечившим что-то на переходе из вечности в вечность.