– А второй?
– Второй сложнее, но более быстрый. Скажи мне, когда мы недавно говорили о нарушенной линии сообщения, все-таки ты имел в виду свою связь с родителями?
Реджи помедлил с ответом.
– Да, – наконец вымолвил он.
– Давно ты последний раз звонил им?
– Полтора месяца назад.
– Это ты звонил или они?
– Они.
– А ты сам последний раз когда им звонил?
– В начале лета.
– Четыре месяца назад?
– Да.
Мэгги была удивлена.
– Так и что за второй вариант? – прервал молчание Реджи.
– Второй вариант такой. Тебе надо поехать к родителям и поговорить о чем-нибудь вживую, а не по телефону.
Реджи удивленно развел руками и чуть не скатился со скамейки. В этот момент волна с гулким звуком налетела на камень.
– И о чем мне с ними говорить? Я их даже толком не знаю.
– Вот ты и нашел повод. Сам! Реджи, ты толком не знаешь своих родителей, хотя они у тебя живы и здоровы. У тебя есть шанс это исправить.
– А почему это должен делать я, а не они?
– Да черт возьми, Редж! Потому что это мешает тебе жить! Не им, а именно тебе. Эти мысли пожирают тебя изнутри, понимаешь? У тебя внутри ребенок, который без ответов на старые вопросы не дает выйти в свет твоей взрослой личности. Оттого у тебя такие проблемы с поведением. Ведь, в сущности, «твой» ребенок же тоже не знает, чего он хочет, и не отдает себе отчет в том, что он делает и для чего.
– А если они не захотят говорить? Или снова будут не дома? Что тогда? Ездить каждый месяц?
– Тогда тебе придется набраться смелости, чтобы самому отпустить прошлое и жить новой жизнью. Без оглядки на то, что могло бы быть, если бы было что-то другое. Если хочешь жить в будущем, значит, в настоящем забудь о прошлом.
Реджи ласково на нее посмотрел.
– Зачем ты пошла на юридический?
– В каком смысле?
– Тебе явно нужно было идти на психологический.
Мэгги улыбнулась.
– Отправлю туда дочку.
– Смелое заявление! Осталось только обзавестись дочкой!
– Как мы с тобой знаем, Редж, сделать ребенка куда проще, чем его воспитать.
– Это точно, Мэг. Это точно.
Они обнялись и продолжили молча смотреть на ручей. Через пару дней Реджи приехал на вокзал, чтобы сесть на поезд, идущий в его края. Поезд ходил редко, поэтому опаздывать было никак нельзя. Парень уже готов был войти в вагон, когда ему навстречу почти вывалился пьяный пассажир, сопровождаемый служителями правопорядка. Пассажир ругался и упирался, полицейский и проводник пытались вытолкнуть его на платформу. Из-за возникшей сутолоки Реджи едва успел впрыгнуть в вагон. Он с облегчением выдохнул и подумал, что, опоздай он, пришлось бы ждать еще неделю. Друзьям он сказал, что едет на свадьбу к старому приятелю, который в детстве жил в соседнем доме. Почему-то парню категорически не хотелось посвящать кого-то в свои настоящие планы. Ему казалось, узнай сокурсники о его внезапном желании посетить родительский дом, то до конца дней носить ему прозвище «маменькин сынок». Объяснить себе, откуда взялась такая уверенность, Реджи и сам бы не смог. Одна лишь Мэгги знала его истинные намерения, но заверила Реджи, что даже подругам ничего не скажет. Реджи был рад тому, что поезд ночной и в купе больше никого не было. Он уснул сразу, как только убрал под полку портфель.