Так или иначе, с посещениями или нет, а юный дракон продолжал
поглощать найденные им культивационные ресурсы в огромных
количествах и взращивать свою внутреннюю силу, по-прежнему
возрастая при этом в размере лишь на считанные сантиметры.
И с одной стороны, его медленный телесный рост, скрывал ото всех
остальных то, что у него имелись громадные запасы культивационных
элементов, а с другой, просто вводил в ступор молодого Аурума, уже
не знавшего, как дальше жить с этим проклятым никак не
развивающимся организмом.
Постепенно он начал впадать в уныние, и усы его опускались, хотя
кого тут обманывать, не было у него никаких усов, даже рожки на
голове не начали расти, это был просто позор. Но, на исходе
третьего года одинокой жизни, совсем отчаявшись и впав в жуткий
гнев, Аурум, обуреваемый чувством несправедливости, бегал по
западному склону, зло фыркая и рыча на попадающихся ему жучков и
горных грызунов. И именно в этот момент, он по неосторожности, в
порыве эмоций, упал с одного из обрывистых склонов и полетел на
отвесные водные скалы.
Падение на острые камни с высоты двухсот метров было верной
смертью, даже для совершеннолетних горных драконов не говоря уже о
каком-то малыше вроде Аурума, по крайней мере, так считал сам наш
герой, Поэтому, падая, в его голове были лишь страх и мысли о
смерти.
«Я здесь не умру! — напряг все свои внутренние силы юный дракон,
— что мне эти камни я их не боюсь, — исполнился боевым духам он,
ощетинившись на приближающуюся горную породу, и гордо, как и
подобает дракону, фыркнул на своего врага».
Острые скалы были совсем близко, еще мгновение и жизнь Аурума
должна была оборваться, но в этот самый момент, он полностью
преодолел весь свой страх, его сознание стало по-другому
воспринимать происходящее, жизнь буквально заиграла другими
красками.
«Как же я был глуп, злился, переживал, грустил и нервничал о
вещах, совсем нестоящих такого большого внимания, и как итог
оказался на грани жизни и смерти, когда все остальное кажется лишь
незначительной мелочью. И даже будучи здесь на этой границы живых и
мертвых, я продолжаю бояться и скулить о несправедливости мира,
вместо того, чтобы подумать о чем-то вечном, высоком, совершенном.
Я жалок, никчемен, но я изменюсь, у меня есть еще пару мгновений до
смерти, этого времени мне хватит, дабы не погибнуть трусом и
слабаком».