– Нормальное фото, – обиделась я. – И вообще, речь не об этом.
– А о чем?
– О том, что… он тебе написал, понимаешь? Значит, ты – его типаж.
– Открою секрет: у большинства парней вообще нет типажа, а ты опять много думаешь. Только не в тех моментах, в которых следовало бы.
– Как это нет типажа? Кто-то предпочитает блондинок, например. Антон предпочел тебя, а мы ну очень сильно разные, – примерно как взъерошенная совушка против стильной хищной орлицы. В совушке есть определенное очарование, но совсем не возвышенно-орлиное. Образы даже не близкие.
Зоя спорить не стала, вместо этого со вздохом покачала головой:
– Просто не понимаю, в чем твой план. Выйти за Орешина замуж инкогнито по телефону? Сделать пластическую операцию? Он же не позволит дурить себя долго, вся ваша переписка, конечно, милота необыкновенная, но вы не дети, чтобы годами общаться в сети и этим довольствоваться. Рано или поздно все либо откроется, либо неловко, а то и болезненно, закончится. И ты либо понравишься ему, либо нет, но на это вообще никак нельзя повлиять, и неважно, насколько ты оттянешь момент: на пять дней или пятьдесят лет.
– Ненавижу, когда ты вся такая рациональная.
– Я всегда такая.
– Ужас! – проворчала я. – И почему мы подружились?
– Никому не нравится слышать правду, – ответила Зоя и мягко улыбнулась: – Но вот тебе одна: ты ему понравишься. Без вариантов. А если нет, то он дурак и не стоит твоего времени. И уж тем более не стоит переживаний.
– Ну спасибо! Теперь я чувствую, как ты меня жалеешь.
– Ничуть. Но хочу помочь.
Подруга, конечно, зрила в корень и давно заметила то, что я столь отчаянно отрицала – мой страх быть отвергнутой. За эту неделю я и правда… не влюбилась, но точно немного пропала. Даже больше, чем с Ваней, потому что Ваня для меня был приятным безопасным образом, в который должно влюбляться разумным девушкам, к коим я себя всегда причисляла, но на самом деле об одногруппнике я мало знала и не слишком расстроилась, когда он пересел к Ритке после похода на каток.
С Антоном все иначе, о нем за несколько дней я выяснила столько всего… неожиданного, безумного, а иногда странного. Например, что он любит чипсы со вкусом малосольных огурчиков, что вообще тянет на извращение. Но кроме этого ужаснейшего факта, мне все в Антоне нравилось: его чувство юмора, обаяние, ум, даже его хитрость и то, как быстро он сознавался в своих аферах. Его общительность, которой по жизни недоставало мне, его умение быть простым и понятным, в отличие от многих парней, которые любят строить из себя загадочное невесть что. И он казался таким классным… почти идеальным. Поэтому да – появилось опасение, что все закончится болезненным для меня образом.